Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
Как ни странно, но похоже я открыл (для себя) новый подвид жанра попаданцы... Обычно их все (до этого) можно было сразу (если очень грубо) разделить на «динамично-прогрессорские» (всезнайка-герой-мессия мигом меняющий «привычный ход» истории) и «бытовые-корректирующие» (где ГГ пытается исправить лишь свою личную жизнь, а на все остальное ему в общем-то пофиг)).
И там и там (конечно) возможны отступления, однако в целом (для обоих
подробнее ...
вариантов) характерно наличие какой-то итоговой цели (спасти СССР от развала или просто желание стать гораздо успешнее «чем в прошлый раз»). Но все чаще и чаще мне отчего-то стали попадаться книги (данной «линейки» или к примеру попаданческий цикл Р.Дамирова «Курсант») где все выстроено совсем на других принципах...
Первое что бросается в глаза — это профессия... Вокруг нее и будет «вертеться все остальное». Далее (после выбора любимой темы: «медик-врач», военный, летчик, милиционер, пожарный и пр) автор предлагает ПРОСТО пожить жизнь героя (при всех заданных условиях «периода подселения»).
И да — здесь тоже будут всяческие геройства, свершения и даже местами прогрессорство (куда уж без него), но все это совсем НЕ является искомой целью (что-то исправить, сломать или починить). Нет! Просто — каждая новая книга (часть) это лишь очередная «дверь», для того что-бы еще чуть-чуть пожить жизнь (глазами героя).
И самое забавное, что при данном подходе — уже совсем не обязательны все привычные шаблоны (использовав которые писать-то в принципе трудновато, ибо ГГ уже отработал «попаданческий минимум», да и что к примеру, будет делать генсек с пятью звездами ГСС, после победы над СаСШ? Все! Дальше писать просто нет никакого смысла (т.к дальше будет тупо неинтересно). А тут же ... тут просто поле не паханное)) Так что «только успевай писать продолжение»))
P.S Конкретно в этой части ГГ (вчерашний школьник) «дико щемится» в авиационное училище — несмотря на «куеву тучу» косяков (в виде разбитого самолета, который ему доверили!!!) и неких «тайн дома …» нет не Романовых)) а его личного дома)).
Местами ГГ (несмотря на нехилый багаж и опыт прошлой жизни) откровенно тупит и все никак не может «разрулить конфликт» вырастающий в очередное (казалось бы неприодолимое препятствие) к заветной цели... Но... толи судьба все же милостива к «засланцу», то ли общее количество (хороших и желающих помочь) знакомых (посвященных в некую тайну) все же не переводится))
В общем — книга (несмотря на некоторые шороховатости) была прослушана на «ура», а интрига в финале (части первой) мигом заставило искать продолжение))
супа в мойке и значительно опустевший стеклянный кувшин с компотом, стоящий на холодильнике. На полу валялись хлебные крошки и кожура от колбасы.
— О, господи, простите, у нас беспорядок, — забегал профессор по кухне. — Сын, видимо, заскочил из школы… я, когда работаю, ничего вокруг не слышу.
— Не беспокойтесь, — махнул рукой Петерс. — Я уже ухожу. Спасибо.
Он действительно очень быстро ушел, прихватив с собой историю болезни Сванте.
Закрыв дверь за Петерсом, профессор долго тер подбородок, пытаясь понять, откуда вдруг вывалился этот странный доктор и… карлик!
Взволнованный, Сванте вбежал в свою комнату, но там никого уже не обнаружил. Лишь в компьютере бегущая строка говорила: «Привет, Малыш!»
Едва успев прибраться на кухне и в кабинете, Сванте вновь нырнул в свою работу, но углубиться ему так и не удалось: странные визиты весьма смутили профессора. В том, что они взаимосвязаны, господин Свантессон не сомневался, но вот какова их подоплека?
Оба визитера знали Сванте в детстве. Причем один из них, карлик, представившийся только фамилией… странный он все же, очень странный… Карлсон, кажется, знал Сванте достаточно близко. Но почему тогда ничего не вспоминается? Точно так же и с Петерсом этим. Ни болезни, ни больницы в памяти не отложилось, хотя помнил себя Сванте чуть ли не с трех лет.
Он нервно набрал телефон Хакиннена, и когда тот снял трубку, сказал:
— Добрый день, Густав, это Свантессон.
— Здравствуйте, Сванте, — пропел на том конце провода доктор. — У вас что-то случилось?
— Нет, я проконсультироваться. Вы мою историю болезни помните?
— Что за вопрос… — обиделся Густав.
— Нет, я имею в виду болезни детские. Они там упоминаются?
— Да. Но я не понимаю, в чем…
— Скажите, Густав, — перебил Сванте доктора, — там что-нибудь есть про аутизм?
На некоторое время Хакиннен замолчал, анализируя слова пациента. Потом сказал:
— Откровенно говоря, такая запись есть. Но, поверьте мне, это полная чушь, и от чего уж вас там, в этом стационаре, лечили — понятия не имею. Да и где этот стационар имел место быть — тоже не ясно. Поймите, аутизм либо есть, либо нет, нельзя быть немножко беременной или слегка умершим. А уж о лечении и речи быть не может. Больные аутизмом не психи, но и не от мира сего. С ними можно наладить какой-то контакт, но это будет односторонняя связь, точнее, сам аутик на контакт не идет никогда. Только какие-то реакции на уровне условного рефлекса. Так что люди, поставившие вам такой диагноз — полные профаны от медицины. Хотя, признаюсь, и я не светоч психиатрии, и всех особенностей не знаю. Скорей всего, с ваших родителей пытались выколотить какую-то сумму, или вами прикрывали какие-то махинации в медицинской сфере.
— Какие могут быть махинации?
— Наркотики, например.
— Спасибо, — поблагодарил Сванте и положил трубку, не прощаясь.
Все прояснялось. Точнее, все запутывалось.
Однако свести всю полученную информацию к общему знаменателю прямо сейчас не удалось — вернулись Ян и Урсула с Сусанной. Пришлось держать ответ за съеденный суп, выпитый почти полностью компот и варварски наломанный хлеб. Суп, по версии Сванте, съели брат и племянник, которые на некоторое время остались холостяками (жена Боссе отправилась на Готланд, в Висбю, к заболевшему отцу, и задержалась там на неделю), и сегодня утром завтрак у них сгорел, а обед не предвиделся, поскольку оба решили провести день в порту. Компот Сванте тоже спихнул на Боссе с Ульрихом. С хлебом вину признал за собой — крошил голубям прямо из окна.
Урсула покачала головой, Ян и Сусанна открыли рты — таких фокусов от папы они не ожидали. Впрочем, все быстро успокоилось, Урсула приготовила молочный суп и гренки, Сусанна в меру сил помогала маме, а Ян уселся у себя в комнате читать.
Под вечер, сидя у телевизора и попивая какао, Сванте удалось расслабиться. Урсула быстро забыла странный инцидент на кухне, сидела рядышком на диване и держала мужа за руку.
— Ты очень расстроился? — спросила она.
— Из-за чего?
— Из-за того, что я рассердилась.
— Нет, не очень. В конце концов, я сам виноват — аппетиты Боссе и его сына прекрасно мне известны, мог и подстраховаться. А с хлебом тоже как-то неловко получилось. Не помню, чтобы я когда-нибудь крошил птицам хлеб.
Они обнялись и просидели так часов до девяти. Потом Урсула уложила спать Сусанну, наказала Яну не читать лежа в постели, и отправилась спать. Она знала, что Сванте будет сидеть перед открытым окном до двух ночи, не меньше.
Профессор Свантессон сел перед монитором, просмотрел наброски монографии о кобольдах — и уставился в небо над Стокгольмом. В голову лезли совершенно посторонние мысли.
Петерс или не доктор, или не совсем доктор. Во всяком случае, самого пребывания в больнице, а оно наверняка было, Сванте не помнил, но оно документально зафиксировано. При этом совершенно ясно, что никакого аутизма у Малыша… у Сванте не было.
Но почему мама и папа так
Последние комментарии
7 часов 27 минут назад
7 часов 44 минут назад
7 часов 56 минут назад
8 часов 2 минут назад
10 часов 33 минут назад
10 часов 37 минут назад