Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
Можно сказать, прочёл всего Мусанифа.
Можно сказать - понравилось.
Вот конкретно про бегемотов, и там всякая другая юморня и понравилась, и не понравилась. Пишет чел просто замечательно.
Явно не Белянин, который, как по мне, писать вообще не умеет.
Рекомендую к прочтению всё.. Чел создал свою собственную Вселенную, и довольно неплохо в ней ориентируется.
Общая оценка... Всё таки - пять.
сразу нас не расстрелял, а целых три дня ждал у моря погоды? Почему-то в его башку не забрела мыслишка, что идет война и надо поскорее разобраться с внутренними врагами. И действительно, ему за это ничего бы не было: не обязан он был три дня охранять врагов, когда они не работали. Самое разумное же было — расстрелять. Да, оплошал Лазоренко!
* * *
И потом — еще одно происшествие, но это порадовало нас. Жизнь в таежном совхозе не была мирной — то одно случалось, то другое. Лагерная жизнь колыхалась, как болотная трясина. Лазоренко все продолжал по ночам эти свои оригинальные сеансы перевоспитания. У него получалось точно по тому рецепту, о котором тогда широко писалось в газетах, а именно: не надо останавливаться на достигнутом, а искать и открывать все новое.
И Лазоренко открывал это новое. Он придумал новый метод «перевоспитания», очень для него удобный, так как на теле не оставалось никаких следов насилия.
еперь Лазоренко раздевал свою жертву до нижнего белья и босиком загонял в ледник на какое-то время, После этого появлялось воспаление легких, но мало ли чем болеют в лагерях! Лазоренко за это не отвечал. Жена Лазоренко была худая, изможденная русская женщина. Жаловалась заключенным-уголовницам, когда те приходили на уборку квартиры, что муж ее Лазоренко совсем из ума выжил — бьет, истязает, грозит убить. Уголовницы об этом рассказали всем в лагере.
А потом вдруг совсем неожиданно в совхоз приехали два чина из бериевского ведомства и увезли нашего Лазоренко. Куда они его дели, мы не узнали, но Лазоренко исчез с нашего горизонта.
Мы все были очень удивлены: кто мог сообщить о делах, творимых Лазоренко в «Каменке». Мы полагали, что это дело рук его жены, ибо заключенные никогда не жаловались выше, они знали, что такие жалобы оборачиваются против них самих.
Вскоре я покинул этот грустный таежный уголок, покинул без всякого сожаления. Меня перебросили в Кожву, в 6-е отделение лагеря. На станцию Каменка меня теперь уже этапировали с конвоем, и мы шли на станцию по-моей же визирке — кратчайшим путем.
Совхоз «Каменка» остался в моей памяти как пятно плесени в глухом таежном лесу.
И, вспоминая теперь «Каменку», и другие подобные каменки бериевского ведомства, и все то, что я пережил в этих заведениях в течение 16 лет, я сам удивляюсь. И каких только людей я там не повстречал, и чего только я там не насмотрелся!
Несколько слов о предыдущих годах
Сейчас моя жизнь подходит к столетнему рубежу, но если бы мне рассказали о том, что я пережил и вынес на своих плечах, то я никогда бы этому не поверил. Невозможно поверить, что так низко может пасть человек, как те, которые меня репрессировали, мучили, требовали лжепоказаний. Я говорю не только о тех, кто «оформлял» меня в тюрьме «врагом народа», но и о тех, кто нас перевозил, гнал по этапам, пересыльным пунктам, и потом распределял по лагерям строительства железной дороги Воркута — Котлас.
Не легче было и нам, повторникам 1949 года, осужденным на вечную ссылку. Мы прикреплялись к специальным комендатурам МГБ в Восточной Сибири и проходили регистрацию два раза в месяц.
В решении Совнаркома за подписью Молотова было сказано: «В случае самовольной отлучки ссыльного из мест комендатуры ему назначить 20 лет каторжных работ». Должен добавить, что в лагерях при самовольной отлучке заключенного ему добавлялось три года к сроку. Это решение Совнаркома мне показал начальник МГБ Погодин. И второе, что меня поразило в этом решении, это то, что повторники должны использоваться на общеполезных работах (лесозаготовительных и земляных) и их работа оплачивается на основании общесоюзных норм. А эти нормы рассчитаны на здоровых рабочих, людей-профессионалов, но не на нас, повторников, которые еле живы еще после тюрем и лагерей, с трудом держащихся на ногах, больных и немощных, женщин.
Чем объяснить эту безмерную жестокость и ненависть к людям? Из всего, что я видел и перенес, наиболее страшное и аморальное совершалось в 1937–1938 гг. Те неимоверные жестокости и издевательства над людьми мне совершенно не объяснимы.
Поражаюсь: до сего времени на Красной площади лежит Сталин и ряд других преступников. Так же увековечены ближайшие подручные Сталина: Жданов, Ворошилов и другие.
А этот Жданов вместе со Сталиным, находясь на отдыхе в Сочи, прислал в ЦК телеграмму следующего содержания: «Физические воздействия при допросах вполне себя оправдали, и будут применяться впредь». Это, видимо, в пику императору Александру II, который в 1861 г. при освобождении крестьян отменил и телесные наказания. А эта мягкая формулировка «физические воздействия», которые на самом деле были такими, что не только одному Роберту Эйхе при допросе переломали позвоночник.
Я надеюсь, что придет время, когда таких преступников, как Сталин, Ворошилов, Жданов и многих других, уберут прочь с Красной площади.
Последние комментарии
18 часов 29 минут назад
18 часов 32 минут назад
1 день 23 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 5 часов назад
2 дней 1 час назад