Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
тебя было много женщин?
— Да.
— Я хочу посмотреть на них.
— Зачем?
— Хочу! У тебя есть фотографии?
— Нет.
— Жаль.
— Нам не нужны фотографии.
Я насухо вытер ее полотенцем, высушил волосы, одел потеплее, взял за руку и повел к Москве-реке.
Мы стояли на Бережковской набережной и дули на воду. Вниз по реке плыли лодочки, много лодок, целая флотилия, в лодках сидели молоденькие женщины и пели. Днища плывущих по течению лодок были устланы ароматными полевыми травами, а на головах у красавиц цвели венки.
— Это они, твои женщины?
— Мои.
— Все до одной?
— Все.
— А вон та, хрупконькая, в черном платье, кто она?
— Тая. Оперная певица. Посмотри, у нее в лодке одни только черные розы. Когда мы познакомились, она сказала, что в жилах у нее течет черная кровь. Она любит бархат и тяжелую мебель, бронзу и оперу. Она вышла замуж за огромного толстого сатира. У нее в доме, что на Волхонке, глубокие мраморные подоконники, кабинетный рояль и люстра в четыре этажа. Раскачиваясь на моих плечах, она пела, все громче и выразительней, и за минуту до оргазма брала ноту си первой октавы. Сатир ночами стучит копытами и бьет рогами о стены, она поет, она воет как ветер, их ночные оргии приводят в ужас соседей, мистически настроенных девушек, молодых матерей и священников. Сейчас смотрю на нее, и знаешь, о чем думаю?
— О чем?
— Неужели когда-то мы были двумя половинами одного целого?
— Но она такая маленькая и хрупкая женщина. Она размером с пятикопеечную монету.
— Да, но голос у нее как у десятипудовой примадонны.
Тая запела. У меня на глазах выступили слезы. Пролетающая над водой птица заслушалась, забыла сделать взмах крыльями, упала в воду и утонула.
— А кто в другой лодочке. Вот эта черненькая, вот эта маленькая брюнетка?
— Наташа.
— Она мне нравится больше всех.
Я видел ее только дважды. Первый раз мы встретились в большой компании. Мы сидели за столом, ужинали и смотрели друг другу в глаза. Мы разговаривали глазами. Молча обо всем договорились и, когда гости разбрелись по дому, заперлись изнутри на ключ в кабинете хозяина и, не сказав ни слова друг другу, молча...
— Что, не говоря друг другу ни слова?
— Не говоря друг другу ни слова!
— Как рыбы?
— Как глухонемые! Как цветы! Как осьминоги! Как звезды!
— А которая из них твоя самая первая?
— Та, у которой на голове хризантемы, — сказал я и показал на девушку с венком на голове.
— На вид не дашь больше шестнадцати.
— Так оно и есть, она умерла и навсегда осталась юной.
Саша прищурилась, чтобы лучше увидеть свою соперницу, провалившуюся в мир Харона.
— Как это случилось?
— У нее был врожденный порок сердца, утром мать нашла ее мертвой в кровати.
— Давай помянем.
— Одну секунду.
Я сделал широкий жест рукой. Из рукава тут же потекла водка, посыпались закуска и звенящие стаканчики.
— Царствие ей небесное, — сказала Саша.
— Да будет земля ей пухом, — сказал я.
Мы выпили, закусили и снова стали смотреть на воду.
— А вон та худая, в платье с блестками?
Я ее звал Жираф за выразительные, печальные глаза и длинную грациозную шею. Мне было девятнадцать, когда мы познакомились ночью на улице. Я только приехал в Москву, у меня не было ни крыши над головой, ни денег! Я погибал от холода, стояла глубокая осень. На мне был тонкий румынский плащ. Я надевал три свитера один под другой, но и это не спасало. Жираф пригласила меня в гости. На последние деньги я купил бутылку вина. Я грузил хлеб в булочной у трех вокзалов.
— Ты работал грузчиком?
— Сутки через двое. Днем носил тяжелые камни, которые Христос только-только превратил в хлебы, ночью спал на столе для покупателей в торговом зале, рядом с витриной. Когда приезжали машины с горячими булыжниками, меня будили, и я опять работал. Рано утром я возвращался домой на метро. Все деньги, которые я зарабатывал, уходили за квартиру. Один день я работал, два дня были свободными.
— Они тебе кого-нибудь родили? Твои женщины?
— Одна родила мне абрикосовую косточку. Другая родила мне линзу от телескопа, третья родила мою любимую книжку. А четвертая родила мне меня самого. Дважды мертвого и трижды живого. А еще была девушка, которая родила мне ласточку, — птичка выпорхнула из гнездышка и улетела так стремительно, что акушер не успел схватить сачок!
— У тебя нет детей?
— Нет.
— А хочешь, рожу тебе ребенка?
— Нет.
— Почему?
— Я не понимаю.
— Что именно ты не понимаешь?
— Человека нет, нет, и вдруг он есть. У меня в голове это не укладывается.
Лодочки несло течением. Смеркалось. Потеплело, пошел снег с дождем. Где-то над Замоскворечьем в небо ушла ракета.
— У тебя было много мужчин? — спросил я больше из вежливости, на самом деле мне было безразлично.
— Очень много, — сказала она.
— Сколько?
— Тысячи две — две с половиной.
— Не может быть!
— Клянусь. И все прекрасно обученные, вооруженные до
Последние комментарии
16 часов 44 минут назад
1 день 44 минут назад
1 день 15 часов назад
1 день 19 часов назад
1 день 19 часов назад
1 день 19 часов назад