Дурак умер, да здравствует дурак [Дональд Эдвин Уэстлейк] (fb2) читать постранично, страница - 74

лифт.

По пути вниз Карен спросила:

— Как нам теперь действовать?

— Первым делом, позвонить в полицию, — ответил я.

Но звонить не пришлось. Полиция схватила меня в тот миг, когда мои босые ноги коснулись асфальта Пятой авеню.

Глава 46

Под вечер Райли принес мне кое-какую одежонку и весть о том, что меня выпускают на волю. Но прежде я был вынужден довольно долго общаться со Стивом и Ральфом. Чем меньше я расскажу об этом общении, тем лучше будет всем нам, поверьте мне. Ну да, в конце концов они от меня отстали.

Поначалу разговор с Райли не клеился, ибо я чувствовал себя весьма неловко, а оттого и извинялся, и оправдывался, одновременно нападая на собеседника, а собеседник старался выказать понимание и подавить свой справедливый гнев.

— Фред, — сказал он мне, — я тебя об одном прошу: найди золотую середину. А то сперва ты всем веришь, потом — никому не веришь. Неужели ты не можешь нащупать точку, равноудаленную от двух этих крайностей?

— Я попробую, — пообещал я. — Честное слово.

— Ладно, довольно об этом, — решил Райли. — Что было, то прошло, я здесь не за этим. Думаю, тебе будет любопытно узнать, что еще я раскопал.

— Да, очень хотелось бы, — согласился я.

— Главным источником сведений послужил Добрьяк, — начал Райли. — Он клянется, что рассказал бы тебе все, кабы ты дал ему такую возможность, но я ему не верю. Думаю, для тебя он припас другой репертуар песен и плясок и постарался бы скрыть все факты, не выдавая никаких сведений.

— Как сенатор Данбар и иже с ним, — вставил я.

— Да, стиль у них один. Во всяком случае, Добрьяк говорит, что эти деньги никогда не принадлежали твоему дядьке. Он их не заработал, не украл и не выиграл. Ты был прав: Уолтер Косгроув действительно замешан в деле. Это были его деньги.

— Еще бы не замешан, если доктор Осбертсон знал его, — согласился я.

— А судя по тому, как Уилкс повел себя в обличьи профессора Килроя, когда я упомянул это имя, он тоже знал Косгроува.

— По словам Добрьяка, — продолжал Райли, — Мэтт бедствовал в Бразилии, когда Косгроув разыскал его там. Мэтт знал, что умирает от рака, а Косгроуву надо было ввезти в Штаты полмиллиона долларов и передать их Эрлу Данбару. Данбар пользовался влиянием и мог устроить Косгроуву помилование или амнистию, чтобы тот вернулся домой. Он запросил за это пятьсот тысяч, деньги вперед.

— Слишком сложная махинация, — сказал я.

— На самом деле нет, надо только понять суть. Как бы там ни было, Данбар уже много лет верховодил в этой своей ГПП и сделал из нее благообразный фасад, за которым можно было, не замарав рук, спрятать любые деньги, которые политиканы помельче обычно называют взносами на предвыборную кампанию. Но Данбар поступил умнее: деньги никогда не приходили прямиком к нему, их получала ГПП, а сенатор потом забирал, оставляя ровно столько, сколько было нужно для дальнейшего прозябания организации. Ты видел их штаб-квартиру.

— А что Косгроув?

— Косгроув выдал деньги Мэтту, поскольку тот должен был умереть без малого через год. Дядьке надлежало написать покаянное завещание, оплакать свою неправедную жизнь и оставить все деньги ГПП, дабы она могла продолжать свою самоотверженную деятельность.

— Но дядька их надул, — предположил я.

— До размеров воздушного шара, — ответил Райли. — Сначала прожил пять лет вместо шести месяцев, а потом завещал все деньги тебе.

— Так вот почему Уилкс убил его, — сказал я. — Мэтт отказался от услуг фирмы, и он заподозрил обман.

Райли покачал головой.

— Нет. Во-первых, Уилкс очень хотел, чтобы Мэтт не умер раньше, чем они докопаются до сути этого обмана. Во-вторых, у него нерушимое алиби на время убийства.

— Так это был не Уилкс?

— Определенно нет.

— Но и не братья Коппо, — сказал я. — Если они вообще существуют.

— Существуют, будь спокоен, — ответил Райли. — Только родом они из Канарси, а не из Бразилии. И никогда не имели никакого отношения ни к твоему дядьке, ни к любому другому участнику этой чехарды.

— Однако это живые люди. Наверное, их приплели сюда на тот случай, если я начну рыться в газетных подшивках.

— Да, что-то в этом роде.

— Но зачем было так усложнять дело? Окружать меня всеми этими высокоточными станками?

— Не могли же они явиться к тебе и сказать: извини, мол, ошибочка вышла, денежки-то наши. С одной стороны на Уилкса давил Данбар, а с другой, надо полагать, нажимал Косгроув. А ты на весь свет славишься своим легковерием, вот они и начали плести заговор, импровизируя по ходу дела и стращая тебя всеми доступными способами. По-моему, Уилкс делал это с удовольствием. Ты был прав: он — непризнанный гений лицедейства.

— Кабы я не нашел то письмо в столе дяди Мэтта, то ни о чем не догадался бы, — сказал я. — Подписал бы бумаги, и все.

— До этого едва не дошло, — согласился Райли. — Ты простофиля, Фред. Такой уж уродился. А простофиля — злейший враг самому себе.

— Я исправляюсь, —