Кинжал Медичи [Камерон Уэст] (fb2) читать постранично, страница - 1
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (64) »
Камерон Уэст «Кинжал Медичи»
Сюжет разработан в сотрудничестве с Шеймусом Слаттери
Замечание автора
На приключения, о которых расскажет вам сейчас славный парень по имени Реб, его вдохновил гений, записавший однажды в своей тетради:Пролог
Великое открытие свершилось в душную августовскую ночь 1491 года, когда вся Италия спала крепким сном. Бодрствовали лишь стражники, пекари и сам автор. Он стоял у кузнечной печи, и Бог с интересом взирал с небес на его творение, которое он держал на ладони. Только что выкованный, почти невесомый кинжал. На остром лезвии играли оранжевые блики. На лбу творца поблескивали капельки пота. Он зажал кинжал в тиски острием вверх, поднял молот и изо всех сил ударил. Молот раскололся, как спелый арбуз. Сплав воистину оказался чудодейственным. Клинок не могла разрушить никакая сила. Человек из городка Винчи размышлял, вглядываясь в окно, за которым чернело бархатное небо. Огненные искры шипя вылетали из трубы и тут же гасли. «Пойдет ли мое открытие на благо людям, или его используют, чтобы творить зло?» И он принял решение. С тех пор минуло пять столетий.Глава первая
Просторный кабинет отца. Я сижу на черном кожаном диване, откинувшись на спинку, похожую на гигантскую подушечку жевательной резинки «Чиклетс». Отец в кресле за своим столом. Подался вперед, напряженно вслушивается в голос, исходящий из динамика громкой телефонной связи. Одна рука подпирает лоб, другая нервно сжимает карандаш. Голос в телефоне принадлежит лейтенанту береговой охраны Гектору Камачо. — Я очень сожалею, сэр, — произносит Камачо с профессиональным спокойствием, — но мы прочесали все в радиусе почти ста миль. Отец морщится, как будто наступил на канцелярскую кнопку. — И ничего? — Ничего, сэр. — Боже, какой ужас! — Пот выступил у отца над верхней губой. — Доктор Барнетт, — говорит Камачо, — попытайтесь успокоиться. Мистера Грира… хм… уже не вернешь… — Генри! — вскрикивает отец, как будто спохватившись. — Боже мой… Генри. Я знаю, что Генри Грир — это пилот, который должен был доставить из Франции страницу из знаменитых тетрадей Леонардо да Винчи. — Он был вашим родственником? — спрашивает Камачо. — Но ведь это же самолет, — устало произносит отец, не обращая внимания на вопрос. — Он не может пропасть просто так. — Самолет упал в море, сэр. И скорее всего затонул на большой глубине. Отец разламывает желтый карандаш и смахивает половинки на пол. — Боже! Я сжимаюсь на диване. Мне страшно. Хочется уйти, но я остаюсь. — Я вам очень сочувствую, — говорит Камачо. Отец молчит почти минуту, и я наконец соображаю, что он плачет. У меня тоже на глаза наворачиваются слезы. Из небольшого динамика раздается голос Камачо: — Доктор… хм… — Если найдете что-нибудь, — в отчаянии произносит отец, — что-нибудь… кусочек бумаги, обрывок… — Конечно, сэр. — В общем, любую бумажку. — Если что-нибудь обнаружится, сэр, мы вас сразу же известим. Отцу удается взять себя в руки. — Спасибо, лейтенант, — говорит он. — До свидания. — До свидания, сэр, — говорит в ответ Камачо и разъединяется. Отец долго смотрит на замолкший динамик. Я встаю, подхожу к нему сзади, кладу руку на плечо. Его рубашка влажная от пота. — Папа. Он медленно поднимает голову, смотрит на меня сквозь слезы, шепчет: — Это потеряно, сынок. Потеряно.* * *
Июльские ночи в Джорджтауне влажные и душные. Иногда, после того, как мама с папой уходили, закрыв за собой дверь, я вставал, залезал на подоконник и высовывал голову в ночь. Но вскоре приходилось закрывать окно — в комнату налетали москиты. Я ложился в постель и ждал, когда восстановится кондиционированная прохлада. В тот вечер, через неделю после гибели самолета, на маме был легкий голубой халат. Она наклонилась, источая аромат своего (и моего тоже) любимого абрикосового мыла фирмы «Казуэлл-Масси». Глаза у нее сегодня были печальные. — Я постелила тебе свежие простыни. Правда приятно? Сегодня мне было не так приятно. — А папа придет меня поцеловать перед сном? Мама вздохнула: — Нет, миленький, сегодня папа не придет. Он… по-прежнему очень расстроен. — Но это же несчастный случай. Папа не виноват. — Конечно, но… — Она села на край постели, положила руку мне на грудь. — Папа считает себя ответственным за это. Он купил для музея страницу из записок Леонардо. Мог поехать за ней сам, но послал курьера. Папа сильно переживает. С полминуты в комнате был слышен только ровный гул кондиционера. Я вздохнул: — Теперь уже, наверное, никто не найдет Кинжал Медичи, который спрятал Леонардо. — Да, милый. — Мама едва сдерживала слезы. — Мир лишился бесценной реликвии.- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (64) »
Последние комментарии
8 часов 46 минут назад
16 часов 46 минут назад
1 день 7 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад