Смертельные ошибки [Аллен Уайлер] (fb2) читать постранично, страница - 5

Вашингтон сошлись на переносице, во взгляде читалось недоумение.

— Нет, а что?

Подозрения доктора Бек подтвердились.

— Спасибо, миссис Вашингтон, — поблагодарила она. — Я скоро вернусь, и мы с вами поговорим.

И она побежала в третью смотровую, уже рассчитывая в уме дозу инсулина.

— Мне нужно пятнадцать единиц инсулина НХП. Немедленно.

«Пусть начнет усваивать глюкозу прямо сейчас, тогда за час титрация сахара у него в крови дойдет до идеального уровня». Доктор Бек решила пока не вызывать консультанта из неврологии. Надо понаблюдать реакцию Вашингтона на лечение.

— Мама, что случилось с папой?

Ирма Вашингтон перестала заламывать руки и раскачиваться взад-вперед на потертом стуле в комнате ожидания. Серена, ее старшая дочь, присела на корточки прямо перед ней. Она позвонила Серене, самой умной из троих детей, как только вызвала «скорую».

— Я не знаю, детка. Просто не знаю.

В голове у Ирмы было пусто. Все мысли куда-то испарились, как только она в ужасе представила себе, каково будет жить без Тайрелла.

Серена взяла мать за обе руки.

— А врачи тебе уже что-нибудь говорили?

— Нет, детка, ничего. Ровным счетом ничего.

— Совсем ничего?

— Нет, погоди… — Как же она могла забыть? Удивляясь самой себе, Ирма сказала: — Приходила леди-доктор, спрашивала, получал ли папа сегодня инсулин.

— Инсулин? Почему она об этом спросила, мама? Папа не принимает инсулин!

— Доктор Бек, скорее сюда! В третьей смотровой конвульсии!

Робин опрометью бросилась через весь коридор в палату Вашингтона. Руки и ноги пациента, вытянутые и сведенные судорогой, враспор упирались в боковые перильца каталки. Челюсти были стиснуты, между верхними передними зубами пробивались пузырьки слюны. С другого конца палаты она слышала стридор — хриплое шипящее дыхание через нос, следствие испорченной интубационной трубки. К счастью, сестры оставили центральный ремень плотно затянутым поперек его живота. У доктора Бек мучительно засосало под ложечкой, в желудке как будто скопилась ядовитая кислота. Что-то она упустила. А может быть, неправильно рассчитала дозу инсулина.

— Десять миллиграмм валиума, живо! — крикнула она одной из медсестер, потом пробормотала себе под нос: — Черт, и куда подевалась респирация, когда это больше всего нужно?

Тут в палату вошла еще одна медсестра.

— Дайте ему кислороду назально! — приказала Робин.

Она осмотрела трубку и убедилась: все подсоединено и работает. Что ей сейчас было меньше всего нужно, так это чтобы больного стошнило и он вдохнул рвотные массы. Конечно, доктор Бек знала, что лучше всего было бы повернуть пациента на бок, чтобы жидкость вытекала изо рта, не попадая в дыхательное горло и в легкие. Но при такой ригидности конечностей об этом не стоило даже мечтать.

Тревожный сигнал сердечного монитора резанул по ушам пронзительно дребезжащим звоном.

Увидев на экране сплошную и ровную зеленую линию, доктор Бек закричала:

— Набор для реанимации сюда!

Она нажала красную кнопку «кода 199» на стене, вызывая инфарктную бригаду реаниматологов. Теперь, где бы врачи ни находились на территории громадного медицинского центра, они поспешат сюда, в третью смотровую.

Конец ноября

«Боже, неужели опять?» — мысленно простонала Гейл Уокер. Уже дважды в этом месяце ее мучили мигрени, и вот опять «мушки» пляшут перед глазами — верный признак начинающегося приступа. Гейл считала, что их вызывает мерцающий свет люминесцентных ламп в хирургическом отделении интенсивной терапии. Она даже подумывала о переводе в другое отделение, но уж очень ей нравился темп работы. В Медицинском центре имени Мейнарда были, конечно, и другие ИТ-отделения. Например, кардиологическое и неонатологическое. Но невыносимо было смотреть на новорожденных и тем более на недоношенных в подогреваемых инкубаторах, с четырьмя-пятью трубками, торчавшими из крошечных сморщенных телец. Кардиологическое отделение интенсивной терапии угнетающе напоминало о том, что с каждым днем она сама становится все старше, а значит, приближается к могиле. Гейл взяла из сумки-«кенгуру» на поясе таблетку и проглотила ее, не запивая. Если поймать приступ мигрени на ранней стадии, его можно задушить в зародыше.

Центрифуга закончила цикл и остановилась. Гейл извлекла оттуда малую капиллярную трубку и положила ее поверх истории болезни. Оказалось, что у смертельно бледного тридцатидвухлетнего агента по продаже недвижимости, одного из пациентов доктора Голдена с внутренним кровотечением, гематокрит^[4] равен восемнадцати. Слишком низкий, но этого следовало ожидать: всего полчаса назад у него была рвота, и он изверг в «утку» массу мерзко пахнущего черного героина.

Гейл вышла из маленькой лаборатории и направилась к рабочему посту медсестер. Ей удалось найти свободный компьютер. На стене над ее левым плечом висела крупноформатная таблица на белой доске с указанием