Тропинка в жизнь [Василий Иванович Митин] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (25) »
Второклассное
Анна Константиновна сказала моему отцу, что у меня есть способности, что мне надо учиться дальше, что я потом могу в люди выйти. Законоучитель отец Петр такого же мнения. Он говорил, что хорошо бы определить в духовное училище. Но принимают туда только детей духовенства и, в исключительных случаях, детей церковных старост. Под такие категории я не подпадал. А мой отец рассудил так: — Туда тебя, Ванька, все одно не пустят: попы своих робят наплодили вдосталь. Пойдешь в училище к Ершову. Худо-бедно, а кормить будут. Года через два можешь поступить писцом в волостное правление, а там недалеко и до волостного писаря. Ни дьячка, ни дьякона из тебя не выйдет — голосу нету. И верно, не было у меня ни слуха, ни голоса. — Ты не прикидывайся нищиму — говорил отцу Егор Акимович Ершов начальник училища, что рангом выше четырехклассного церковно-приходского: оно было шестиклассным. — Знаю, что не богат, а по миру не ходишь. Приму твоего Ваньку, пусть учится, и кормить помаленьку будем. Егор Акимович знал моего отца, потому что отец много лет был в работниках у каргопольских купцов, а городишко маленький и все на виду. В интернате второклассного церковно-приходского нас было десять учеников из деревенской бедноты. Родители вносили в продовольственный фонд интерната на учебный год по мешку картошки и по пуду ржаной муки. Остальные расходы по интернату покрывались за счет благотворительности купцов, чиновников и зажиточных мещан. Стоило им это недорого, но зато тщеславие удовлетворялось. Кормили нас так. Утром по куску ржаного хлеба, картошка в мундире и соль без нормы. Запивали заваркой из брусничных листьев. В большую перемену обед: уха из сушеных ершей, окуньков и сорожек (сущиком называлась). Это в постные дни. А в иные — суп из требухи и по чашке каши из житной крупы с постным маслом. По большим праздникам была пшенная каша со скоромным маслом и кружка чаю с пиленым куском сахара. Вечером на ужин снова картошка, по куску черного кислого вкусного хлеба и чай брусничный. Жить можно. Дома бывало куда голоднее. Когда я рассказывал дома о нашем рационе, сестренки завидовали. «Еще бы, так-то и мы учились бы». Классы размещались в верхнем втором этаже в двух больших комнатах: в одной-первые-четвертые классы, во второй — мы, старшеклассники, — пятый и шестой. С младшими классами занималась Ираида Николаевна — жена Егора Акимовича, со старшими- он сам. Квартировали супруги Ершовы в нижнем этаже, и мы — интернатские — всегда были под присмотром учителей. У нас в общежитии стоит большая печь. Она обогревала нас в зимнюю стужу и парила в осенние и весенние неморозные дни. В ней наша кормилица тетка Марья готовила пищу и выпекала хлеб для наших нетребовательных и всеядных желудков. Рядом с печью устроены нары, на них постланы тюфяки из мешковины, набитые соломой, в головах такие же соломенные подушки. Укрывались на ночь мы своими полушубками и кафтанами. Третья часть кухонной площади была отгорожена для тетки Марьи с ее белокурой дочкой Леночкой. Дверей в перегородке не было — только проем, занавешенный домотканым пологом. Там, за перегородкой, стояла широкая- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (25) »
Последние комментарии
21 часов 1 минута назад
1 день 5 часов назад
1 день 19 часов назад
1 день 23 часов назад
1 день 23 часов назад
2 дней 1 минута назад