Пятно Пуассона и Шерлок Холмс [Валерий Вайнин] (fb2) читать постранично, страница - 2

корпускулярная теория света, Френель выдвинул волновую гипотезу.   Великий   Пуассон,   ознакомившись с этой работой, запротестовал:

«Если дело обстоит так, как утверждает  месье  Френель, — заявил   он, — то   в   центре   тени,   которую   отбрасывает на экран непрозрачный диск, должно   находиться   светлое   пятно. Как    вы    понимаете,    господа, это абсурд!»  Однако поставили эксперимент. И что же выяснилось? В центре тени оказалось светлое пятнышко! По иронии судьбы оно было названо пятном Пуассона.

— Занятно, — сказал Холмс. — Я и не  знал,  что  эта  штука   так  называется. Но какое, собственно, отношение имеет этот феномен к делу, о котором вы рассказываете?

Польщенный доктор снисходительно улыбнулся:

— Вам следовало  бы знать,  дорогой   Холмс,   что   согласно   законам квантовой механики не только свет, но   и   каждое   материальное   тело   в какой-то степени обладает волновыми свойствами. Следовательно, даже пули   подвластны   эффекту   Пуассона. И преступнику это было известно — он сознался, что читал научно-популярные книжки. Стреляя в колонну, Том   Найс   рассчитывал   попасть в центр   «тени»   и   прикончить   коварную мисс Крэзифил, имея, в то же время, бесспорное алиби. Он нисколько не сомневался, что собьет невежественных полицейских с толку. И это ему удалось бы, если бы не ваш покорный слуга...

— Ловко, Уотсон. Однако, — вздохнул   Холмс, — ваша   версия   грешит чрезмерной стройностью.

— Вот вы утверждаете, например, что даже пули подвластны эффекту Пуассона. Неплохо сказано.  Для поэта. Но не для криминалиста. Давайте прикинем, какова власть этого эффекта над пулями...

Холмс на мгновенье задумался. Доктор недоуменно смотрел на него.

— Ну    вот,    Уотсон, — проговорил Холмс, — так  я и  думал,  приблизительно десять в минус тридцать четвертой степени.

— Ради бога, Холмс! — голос доктора дрогнул. — Что это значит?

— Это значит, во-первых, что эрудиция  в  области  истории  физики  без знания самой физики вряд ли  принесет вам мировую  славу, а во-вторых, для того чтобы, как вы говорите, прикончить  свою  неверную  возлюбленную, бравому парню понадобилось бы   палить   в   колонну   без   отдыха на протяжение десяти... э... в двадцать седьмой степени лет. То есть в миллиарды  миллиардов раз дольше, чем существует наша Вселенная. Полагаю, что   за   это   время   он   наверняка    придумал    бы    что-нибудь поостроумней.   Да   и   бедная   колонна рухнула бы за это время от усталости.

— Холмс, умоляю!.. Откуда вы взяли эти фантастические числа? Миллиарды миллиардов...

— В том-то  и  дело, дорогой  доктор, что физика уже несколько сотен лет как стала количественной наукой.   Это  во  времена  Аристотеля можно было слыть знатоком физики,   употребляя   лишь   слова, а не числа. Теперь о пятне Пуассона. Действительно,   по   корпускулярной теории света тень от круглого непрозрачного предмета — идеальный круг идеально  черного  цвета.   Правильно и  то, что согласно волновой теории тень   из-за   дифракции   может   быть «испорчена» светлым пятнышком в центре. Светло должно быть всюду на экране, куда световые волны, идущие по разным путям, приходят в фазе. Центр тени — как раз такое   место.   Но   каков   размер   этого светлого   пятнышка?   Нетрудно   убедиться, что он пропорционален длине волны.   А   для   пули   длина волны Де Бройля — которую вы,  вероятно, имели в виду, упомянув о волновых свойствах пуль, — ничтожна. Ибо она равна чрезвычайно малой константе Планка, деленной на вполне ощутимые величины массы пули и ее скорости.  Так что пятно Пуассона для пуль (если, конечно, не  говорить о когерентности   источника    «пулевых волн») тоже чрезвычайно мало. Соответственно  ничтожна   и  вероятность попадания пули в центр тени. Если подставить   надлежащие   численные значения величин, нетрудно получить количественный ответ, который вам и показался фантастическим.

— Хм... Вероятность  мала, но все же... все же не равна нулю! А ведь убийце могло и просто повезти?! — в отчаянии воскликнул Уотсон.

— Теоретически не исключено. Однако наша Вселенная слишком молода,  чтобы хоть раз обеспечить  подобное  везенье, — невозмутимо  заметил Холмс.

— А   как   же   бокал? — все   еще не сдавался доктор.

Холмс неторопливо поднялся с кресла, положил трубку на каминную полку и снова взял в руки скрипку.

— Готов    побиться    об    заклад, — улыбнулся он, — что среди посетителей ресторана находилась еще одна девица — назовем   ее,   скажем,   мисс Мэдлав.   Она   сгорала   от   ревности. И, судя по всему, именно мисс Крэзифил стояла на ее пути...

— Я все понял! — воскликнул доктор Уотсон. — Мисс Мэдлав, которой колонна отнюдь не мешала, под шум чужой пальбы незаметно выстрелила в соперницу. Не так ли?

Вздохнув, Шерлок Холмс прижал подбородком скрипку.

— К   счастью,  она   промахнулась, и благодаря общей суматохе ей удалось скрыться, —