В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
волосах ещё нет седины, и он не преминет всегда вколоть себе цветок в петличку, хотя этот хоть куда мужчина уже отец трёх взрослых детей.
Капитаны собираются все вместе и идут одной группой, — те, которые только что вернулись из плавания, и те, что уже навсегда простились с морем. Они загорелы, толсты, их лица в морщинах и походка их тяжела, точно у ломовых лошадей, но их беседа весела и лица беззаботны.
Потом наступает полдень.
Один корабельщик приглашает своего бравого товарища погулять на пристани перед зданием таможни. Постепенно здесь собираются все. Одна кучка образуется за другой, тает, образуется снова; все переходят от одной к другой и мирно болтают. В беседе сразу выплывает макрель, предмет местной торговли: свежая макрель и солёная макрель, копчёная макрель и маринованная макрель. Беседа о макрели считается особенно удавшейся, если её удаётся окончить к шести часам вечера, но если к этому времени собеседники ни к какому определённому заключению не успевают прийти, то беседу всё равно обрывают. Сигналом к этому служит свисток с парохода во фьорде, и с этого момента никто уже не произносит слова «макрель».
К городу, сильно покачиваясь, подходит почтовое судно. Тогда все бросаются вниз к пароходной пристани: шесть часов — это важный момент в жизни города.
Туда ковыляют люди на костылях, и людей в креслах с колёсами привозят туда к тому времени, когда подходит почтовый пароход. Четыре человека готовятся принять канат; полдюжины молодых женщин собрались вместе, чтобы опустить одно письмо в почтовый ящик на пароходе. Несколько женщин, жёны шкиперов, пришли узнать, не приехал ли с пароходом какой-нибудь заезжий купец или бродячий подмастерье. Тут же и армия спасения со своим красным цветом, воинственными призывами и плакатами; они суют всем в руки листок с надписью: «Большое собрание с молитвами и пением гимнов в 1/2 7-го. Т. Ольсен младший. А.С. Ториссен старший. NB. Будь готов предстать перед Господом».
Раздаётся первый звонок и очень скоро после него второй. Запоздавшая дама тоже жаждет посмотреть и, запыхавшись, бежит вдоль пристани, поддерживая платье обеими руками.
— Вы тоже едете? — спрашивает её стоящий на бугшприте судна штурман.
— Нет, — отвечает она, с трудом переводя дух.
Ей только хочется присутствовать при торжестве, как присутствуют другие. И она, к счастью, попадает ещё вовремя, чтобы видеть выгрузку двух бочонков пива для гостиницы.
Потом раздаётся третий звонок, сходни снимаются, и машина начинает работать.
Тогда толпа устремляется назад; обряд личного присутствования окончен, и все рассеиваются в разные стороны по городу. Те же, которые особенно заинтересованы, следуют за почтовым ящиком; это молодые дамы, ожидающие писем, и мужчины, получающие «Западную Газету». И через час, полный напряжённости и тревоги, надежд и желаний, каждый получит, наконец, в руки предназначенные для него новости. Тогда и эти заинтересованные расходятся по домам.
После ужина почтенные отцы города отправляются в «Собрание», проштудировать свежие газеты.
Так проходит в городке воскресение. Так же спокойно и мирно проходит и понедельник. Так же проходит и один месяц за другим.
Но вот наступили страшные годы, которые в самом основании потрясли жизнь города. Не пострадала от потрясения, в сущности, одна только церковь, да, пожалуй, ещё кое-что в целом городе.
Это началось так незаметно и естественно, как только могло начаться. Повесился фотограф Росен, тот самый, у которого была только одна нога и который так и не сумел устроить свою жизнь. Ему вечно приходилось переезжать из квартиры в квартиру, и нигде он не находил прочного пристанища, так как везде имел долги; тогда он заложил все свои аппараты и пропил их, а потом повесился.
Но до этого он успел ещё обручиться. Его невеста была дочь мёдочного торговца, которая ходила поэтому в шляпе и с зонтиком и причисляла себя к самым благородным из молодых девиц городка, хотя ей, наверное, было уже за тридцать. Ходил даже слух, что она нередко выручала своего фотографа из денежных затруднений, так что для себя самой у неё уже оставалось очень мало; но, по мнению других незамужних дам её возраста, так ей и следует, ибо чего в сущности хотела эта особа?
Потом сплетни пошли ещё дальше, именно, будто фотограф — бедняга! — повесился именно для того, чтобы избежать свадьбы. Потому что в сущности фотограф был образованный и проницательный человек, и он предвидел, что его ожидало в этом браке.
Но фотограф Росен в своём падении увлёк и Ольсена из таможни. Ольсен, правда, не повесился, но его жизнь надломилась; так бывает всегда, когда люди, маленькие по общественному положению и средствам, хотят подняться слишком высоко. Ольсен урвал из таможенной кассы, как было установлено, около трёхсот крон. Многие предвидели, что он дурно кончит, потому что Ольсен из таможни принадлежал к числу тех, которые, как только наступает весна, считают своим долгом появиться на улице
Последние комментарии
20 часов 26 минут назад
20 часов 40 минут назад
21 часов 48 минут назад
1 день 9 часов назад
1 день 9 часов назад
1 день 9 часов назад