Гордое сердце [Перл С Бак] (fb2) читать постранично, страница - 2

стороны, благоразумное по своему значению, ибо ее мать стеснялась заговорить о браке.

Когда-то давно, когда Марк впервые приходил повидать ее, мать пыталась о чем-то поговорить с ней. В полночь она поднялась к себе наверх, покрасневшая от ликования, которого не понимала, а мать ожидала ее в комнате, завернувшись в свой коричневый халат; ее волосы были заплетены в маленькие косички, чтобы назавтра сделать завивку.

— Я чувствую, что должна сказать тебе кое-что, Сюзан, — проговорила она с несчастным видом.

— В чем дело, мама? — спросила Сюзан, пристально глядя на мать.

— Я имею в виду твой возраст, — сказала мать. Сюзан чувствовала в матери нерешительность, ей стало жарко, а сердце забилось сильнее.

— Ты имеешь в виду Марка? — твердо спросила она.

— Я имею в виду любого молодого человека, — ответила мать.

— Ты не должна думать ничего плохого, мама, — быстро проговорила Сюзан. — У нас с Марком все хорошо. Кроме того, я сама могу позаботиться о себе.

— Что ж, — вздохнула мать, — как только ты узнаешь, что я имею в виду…

Она смущенно поцеловала Сюзан. На ее щеках местами выступил румянец. Уходя, она закрыла дверь, и волочившийся за ней пояс от халата защемило между створок.

— Ой, дорогая! — крикнула она из-за двери.

— Сейчас, сейчас… — откликнулась Сюзан и освободила ее.

Этим утром Сюзан озорно улыбалась. Прошлым вечером она немного посмеялась и сказала Марку:

«Мать решит, что должна будет поговорить со мной о чем-то, когда я расскажу ей, что мы с тобой вправду обручились».

«Обо мне? — рассудительно поинтересовался он. — Я прямо вижу, как твой отец, вскинув брови, спрашивает меня: «Зачем вы собираетесь жениться на моей дочери, молодой человек?» И я не буду знать, что ответить. Ты знаешь, Сю, я провалился на курсе поэзии».

«Маму не это беспокоит, — сказала она, смеясь над ним. — Нет, ей просто хотелось поговорить со мной о жизни».

«Сущность и все такое прочее?» — спросил он торжественным тоном, она кивнула и они рассмеялись вместе…

— Ты будешь делать мелкие складки на фате? — спросила мать.

— Я их уже наметала, — ответила Сюзи.

Она зажужжала машинкой и сделала длинные швы на шлейфе. Затем принялась за подол.

— У тебя действительно есть понятие стиля, — неохотно проговорила мать. — Ты сделала все настолько быстро, что должно было выйти неправильно, однако у тебя получилось. Не понимаю, как это тебе удается.

— Я пальцами чувствую, правильно или неправильно, — откликнулась Сюзи.

Да, она имела это необъяснимое представление о чувстве линии, которое уже заранее постигла в уме. Она имела представление о многих вещах, главным образом тогда, когда лепила. Но это могло быть и тогда, когда она строчила шов, замешивала тесто для торта, расставляла цветы в вазе. Она всегда чувствовала, как это должно смотреться, где стоять, рисуя это в уме. Ее пальцы были ловкими и проворными рабами, которые слушались своего господина — зрение. Она улыбнулась и прибавила:

— Я должна уметь сшить свое свадебное платье должным образом.

Она могла бы купить платье. Ее отец сказал: «Купи себе, что хочешь, Сюзан, — и дал ей сто долларов. — Это цена по крайней мере двадцати стихотворений. Боже, как дешево продается поэзия! Мне бы очень хотелось, чтобы твой молодой человек занимался настоящим делом, имел хорошее положение, а не писал стихов!»

Ее отец преподавал литературу в небольшом Восточном колледже, в одном из корпусов которого они и жили. Хотя поэзия, как он говорил, была его настоящей работой, он не мог никого убедить, что это так. Однако все, что он зарабатывал поэзией, нельзя было тратить на обычные хлеб с маслом.

Она благодарно приняла сто долларов и внимательно пересмотрела все свадебные платья в магазинах города. Чем больше она их рассматривала, тем яснее представляла свое собственное и тем больше понимала, что ни одно из виденных ею платьев не годится. Она должна сама сшить его. Поэтому она купила несколько ярдов тяжелого атласа почти белого цвета, однако не совсем белого. Заплатила десять долларов за очень милое кружево и еще десять — за нежный дымчатый тюль для фаты.

«Вам не нужна выкройка?» — поинтересовался продавец.

«Нет, благодарю вас», — ответила она.

Приложив материал к своему телу, она забыла, что это было ее свадебное платье. Она забыла даже о Марке, увлекшись придумыванием фасона. Всякий раз, когда она что-нибудь делала, ее увлекал сам процесс изготовления, и тогда все ее существо наполнялось гармонией.

Она разглаживала атлас на своем крепком молодом боку.

— Должна сказать, что оно сидит великолепно, — заметила ее мать и вздохнула.

— Устала? — услышав этот вздох, спросила Сюзи.

— Нет, — ответила мать и сжала губы. Под низкими сводами комнаты для шитья в жару было душно, и мать, приподняв очки, вытерла свое круглое морщинистое лицо передником.

Потом в тишине этой комнаты Сюзан вдруг услышала шум. Это было похоже на жужжание осы на оконном