Славянские легенды о первых князьях. Сравнительно-историческое исследование моделей власти у славян [Алексей Сергеевич Щавелев] (fb2) читать постранично, страница - 2

прошлом социума и практически универсальная форма идеологии. В них нашли отражение ранние системы социальной стратификации и институты власти «бесписьменных» обществ. В устной традиции сконцентрировались представления «мифологической социологии», составляющие важный элемент мировоззрения людей[1]. Социоэтиологические предания (сказания) и ритуалы власти[2] находились в тесном двустороннем взаимодействии. Принципы и идеалы социальной организации отражались в архаических текстах, а последние, в свою очередь, представляли архетипы, «идеальные модели», способствовавшие воспроизводству социально-политической традиции. Как показали историко-филологические исследования ряда повествовательных жанров (мифа, сказки, отчасти саги[3]), в большинстве случаев можно наблюдать изоморфизм нарративных и социоритуальных структур[4]. Кроме того, несмотря на свою вариативность и изменчивость, устная традиция обладает собственными механизмами сохранения и достаточно полной передачи информации, что повышает ее ценность как исторического источника[5].

Научный интерес, проявившийся к легендам origo gentis в 1980-е гг., на современном этапе исследований все более возрастает. Сейчас эта тематика особенно актуальна, поскольку противостояние трех ключевых подходов изучения политической истории (событийная история, история явлений (ситуаций) и структур власти, история социально-политических идей) перерастает в выявление связей и взаимной обусловленности этих сфер феномена политики[6].

Для современной историографии наиболее типичны следующие направления исследования власти и форм ее воплощения. Самым распространенным является изучение идеологии государственной власти, отраженной в разных видах источников, причем применительно к Средневековью наибольшее внимание уделяется идеологии военного сословия (дружинной культуре[7], средневековым представлениям о трех главных стратах общества[8], стереотипам поведения рыцарей[9]). Особое направление — реконструкция социальных процедур и ритуалов (вассалитета[10], жертвоприношения[11], полюдья[12], сбора дани[13]), т.е. типичных, периодически повторяющихся ситуаций[14]. К этому же направлению примыкают исследования форм репрезентации и символизации власти.

Комплексному исследованию образов, сакрально-магического ореола, духовных и телесных характеристик фигуры правителя посвящено сравнительно небольшое число исследований. Основополагающей для этого направления является фундаментальная сравнительно-историческая работа Дж. Дж. Фрэзера «Золотая ветвь»[15]. Представления о целительной силе французских и английских королей (в том числе и на основе средневековых легенд) всесторонне изучил М. Блок»[16]. В его труде подробный источниковедческий анализ средневековых документов удачно сочетается со сравнительно-историческими и сравнительно-этнологическими экскурсами в эпоху варварских королевств и историю неевропейских цивилизаций. В близком ключе выполнена работа Э. Канторовича о «политической теологии Средневековья»[17].

Также исследовались образы идеальных правителей и их типичные характеристики. Это направление достаточно подробно разработано на скандинавском материале[18]. К носителям власти, описанным с помощью стереотипного набора характеристик, можно отнести «конунгов Руси» в сагах о древних временах[19]. Изучаются образы государей из других «варварских историй»[20]. Все чаще в историографии особое внимание уделяется фигурам «идеальных правителей», которые стали архетипическими — королю Артуру[21], Аттиле[22], Карлу Великому[23], Чингисхану[24]. Во всех этих случаях в большей или меньшей мере привлекается мифопоэтическая традиция, поскольку сказания и легенды о правителях и их деяниях составляют важный аспект их «мифологии» и харизмы.

На легендах и сказаниях основывались также реконструкции индоевропейских представлений о власти и идеальной структуре общества[25], скифского политического устройства[26], древнейшего прообраза социального строя древних германцев[27], роли мифа о миграции англосаксов в Британию в становлении самосознания и властной идеологии англосаксонских королевств[28], легендарной генеалогии англосаксонских королей[29].

Во многих случаях без учета мифопоэтической традиции вообще невозможна реконструкция ранней истории обществ, картины мира древних коллективов, типичных социальных явлений и ситуаций. Древнейшие этапы складывания «кочевых» империй Евразии отразились в преданиях о первых вождях — хуннском «принце» Модэ[30], персидском царе Кире[31], предке тюрков Огузе и о других легендарных ханах степи[32], особенно монгольских[33]. В некоторых случаях устная традиция является, наряду с данными археологии, единственным источником для восстановления ранней истории народов и государств[34].

Однако и при изучении народов, чья история хорошо известна по письменным свидетельствам, их собственная мифопоэтическая традиция является незаменимой для реконструкции