Партизаны Подпольной Луны [GrayOwl] (fb2) читать постранично, страница - 221

Новозаветный Кармил крепче Ветхозаветного: «Мы же, будучи сынами дня да трезвимся, облекшись в броню веры и любви и в шлем надежды спасения», так сказано было учеником Распятого Раба.

- Вдруг навеки лишу я душу твою надежды спасения, по словам Павла, апостола веры твоей? - на проверку сострил по-английски Снейп.

- Ой, Северус, ну не надо сейчас об апостолах. Читал же я тебе с Куотриусом строфы о любви того же святого Павла. Повторить их сейчас?

- Нет, Гарри мой Гарри, ибо помню гимн сей великий любови я. Но любовь та беспола, ангельской поистине может считаться она.

Давай же любви плотской предадимся ныне. Столь велико желаю я быть с тобою!

Гарри лёг на спину, и Северус счастливо, без приключений, оказался внутри.

- Должен пищать ты, как котёнок слепой, но не скулить.

Северус открыто посмеивался над излишне страстным любовником, нет, возлюбленным. Так, и только так следует называть Гарри теперь, когда дело, начатое Квотриусом, завершено. И дух его должен быть спокоен. Не пропало дело рук его, но возродилось и окрепло в строении Хогвартеса.

Вот Северус начал двигаться, подлаживаясь под более пылкого по темпераменту Гарри, сразу сильными толчками входя в него, но не выходя вон. А он умел это делать отлично.

Квотриус до того не любил, когда высокорожденный брат хоть на мгновение покидал его, что жалобно стонал. За зиму Снейп и научился резко двигать бёдрами, не выходя из возлюбленного брата. Теперь он применял эту технику на Гарри, но ещё не нашёл правильного угла вхождения. Он приподнялся выше, потом опустился, почти сев на колени, ему было страшно неудобно, но Гарри не издавал ни звука, как пай-мальчик, не знающий… что надо выражать свои эмоции бурно и неистово, когда тобой овладевает сам граф Снейп. Только так необходимо выказывать радость интимного общения с высокорожденным патрицием Снепиусом Северусом!..

- Нет, ну что это такое! Лежит себе, как ни в чём не бывало, и не застонет даже…

А если он в картинке с лебедями? Надо срочно штурмовать разум Гарри, добавить пару-другую подробностей в угасшую картинку. Его необходимо взбодрить, я ведь не могу работать вечным двигателем, - на беду решился Северус.

Он глядел на распростёртое тело того, кого он, поторопившись, назвал своим возлюбленным. А графы Снейп слов сказанных назад уж никоим образом не берут. Ни в коем случае, выражаясь на родном языке. Это запрещено даже «Хроникой благородной чистокровной семьи лордов Снеп», не говоря о значительно более позднем «Кодексе поведения чистокровнейших графов Снейп».

Да ладно, ведь граф Снейп лишь подумал, всегда можно передумать, если нужно.

И Северус прорвался в разум Гарри легко, как пушинка, чтобы остаться незамеченным. Желал он, чтобы молодой человек поверил в полный собственный контроль над картиной.

Поттер действительно обитал в теле птицы, но второго лебедя поблизости не было видно, поэтому лебедь-Гарри метался по одиноким, бурлящим водам с бессильно сложенными крыльями.

- Так ты и взлететь не можешь, бедняжка, - подумал Северус…

Но подумал-то он, находясь в сознании Гарри! Тотчас пришёл ответ, точнее, крик разума:

- Где лебедь твой, о Северус легкокрылый, белоснежный, прекрасный, летать умеющий, словно камень из катапульты?!?

Не оставляй Гарри твоего Гарри одного на пенных волнах сих, прибудь ко мне, не то слишком далеко ушёл в фантазиях своих я!

- Уже иду к тебе я, Гарри неразумный мой. Видишь ли, что стало двое нас на море пенном?

Северус не прекращал двигаться, но не доставлял удовольствия Гарри, безрассудно погрузившемуся в картинку, созданную чужим разумом, как может лишь истинный гриффиндорец сделать.

Так думал истинный слизеринец Северус, насильно лишая Гарри тела лебедя, разрушая картинку.

- Северус не обманул! Пришёл так скоро! Так незачем и морю осушаться! Зачем возлюбленный, священный чёрный ворон проделывает это? - недоумевал Поттер.

Вот бы ему сказать это речью человеческой, чем думать «про себя», когда в голове удобно так расположился опытный Легиллимент. Разумеется, эта неразумная голова лишь от страха взорвалась страшной болью, словно от Crucio.

Гарри закричал так громко и истошно, что от выдуманной боли сфинктер сжался и пережал эрегированный пенис Северуса. Тому тоже стало больно, ведь член самое нежное у мужчины место, не считая яичек. Северус мгновенно разорвал ментальный контакт с Поттером, подумавшим…

Подумать только, подумавшем про себя во время сеанса Легиллименции! И чему его только сам Северус учил в школе, а недавно, на том залитом солнцем холме?!

Вытащив член из внезапно ослабевшей хватки сфинктера, Снейп почувствовал себя значительно… свободнее. И он вспомнил, что в конце концов переборол себя, несмотря на