cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
попробовала подтолкнуть ее немного сильнее, но улитка, отцепившись от стебля, упала вниз, скрывшись под густыми растениями.
Скарлетт решила водрузить улитку на место, но сколько она ни раздвигала стебли, сколько ни вглядывалась в пересохшую красноватую землю, никак не могла найти ее.
«Все-таки права миссис Берлтон, — вздохнула Скарлетт, — я еще очень глупа. Из-за какой-то глупой улитки теряю время».
Но Скарлетт чувствовала, что не права, разозлившись на саму себя.
Ведь в том, что ей хотелось отыскать улитку, вернуть ее на место, было что-то из веры в приметы, словно бы она собственноручно нарушила течение своей жизни. Но вернуть уже было ничего нельзя, улитка исчезла бесследно.
И Скарлетт решила вернуться в дом.
У нее в самом деле разболелась голова от жаркого солнца.
Во время, когда неистовая полуденная жара испепеляла землю, все обитатели Тары предпочитали укрываться в своих комнатах, прячась от солнца за толстыми портьерами.
Скарлетт вошла в пустой дом и проникла в гостиную.
Это было странное ощущение: казалось, все люди исчезли. Девочка стояла посреди огромной комнаты в притихшем доме. Ковры, камин, встроенные в панели полки с красными лакированными шкафчиками…
Скарлетт остановилась напротив огромного зеркала. В нем отражалась она сама и дверь. А за дверью возникал отраженный в зеркале стол, а за ним еще одна дверь, аллея, далекие подсолнухи и все это было так отчетливо и неподвижно, что казалось, реальность их ненарушима.
Это был странный контраст между улицей и домом.
Там, снаружи, когда Скарлетт гуляла, ей казалось, что все меняется, живет, а теперь, когда она смотрела в зеркало, то там все застыло.
Взгляд девочки невольно обращался то туда, то сюда.
Все окна и двери в доме были открыты из-за жары, и поэтому дом полнился звуками природы. Шелестели листья деревьев, казалось, вздыхали цветы, словно бы все скоротечное и преходящее обрело голос.
И этот голос то шелестел, то замирал как человеческое дыхание, а в зеркале все затаилось и словно бы сделалось бессмертным.
И среди этой неподвижности Скарлетт видела себя.
Она медленно отошла вглубь гостиной, стараясь не терять свое изображение. Она стояла маленькая, занимавшая лишь один край огромного зеркала, так далеко, что и не разглядеть толком.
Девочка медленно двинулась навстречу своему отражению. Она замедляла шаги и поправляла розу, приколотую к платью. Она словно бы сверяла себя со своим отражением, словно бы хотела проникнуть в его душу.
Вот ее зеленое платье и узкие туфли. Она приближалась так постепенно, что девочке казалось, она не нарушает картины, отраженной в зеркале, а только вносит в нее какие-то новые настроения, которые незаметно изменяют и другие предметы словно бы вежливо просят их посторониться.
И стол, и аллея, и подсолнухи, ожидавшие ее в зеркале, словно бы расступились, принимая ее в свое общество.
Скарлетт поправила бант и вздрогнула.
Внезапно ее занятие было прервано: в зеркало заглянул кто-то большой и черный, заслонил собой все вокруг, закрыл собой подсолнухи, аллею, стол и тут же исчез.
Но вся картина успела измениться.
Скарлетт испуганно оглянулась. За ней стояла Мамушка.
— Ты что, испугалась? — ласково спросила служанка.
Скарлетт, сама еще не понимая почему, почувствовала себя неловко.
— Да нет, я думала я одна в гостиной.
— У тебя все еще болит голова?
— Да, — соврала Скарлетт, — такая жара, что я, наверное, пойду прилягу, — и Скарлетт удалилась в свою спальню.
Она и в самом деле не раздеваясь прилегла на кровать и долго смотрела в потолок. И сама не заметила, как уснула.
Ее разбудил звук гонга, созывающий домочадцев к ужину.
Скарлетт без аппетита поужинала.
До ее сознания почти не доходили разговоры, звучащие за столом. Она изредка отвечала «да» или «нет», да и то невпопад.
Она еще не понимала точно, что с ней происходит, но ощутила, что изменилась: изменилось все ее тело, изменились мысли.
Ей уже было смешно и даже немного неудобно за сестер, пытавшихся шалить, когда их не видели родители или Мамушка за столом. Они пробовали успеть, пока отец занят разговорами, переложить одна другой кусок из тарелки в тарелку.
После ужина Скарлетт тут же поднялась в свою спальню.
Мамушка озабоченно выглянула из-за двери.
— Тебе нехорошо, милая? — спросила она.
— Да, все так же болит голова, — вновь обманула свою верную служанку Скарлетт, она чувствовала непреодолимое желание остаться одной.
— Я принесу тебе настой трав, — сказала Мамушка.
— Нет, не надо, мне всего лишь стоит прилечь и уснуть.
— Ну что ж, — служанка помогла Скарлетт раздеться и тихо прикрыла дверь.
Скарлетт, выспавшейся днем, совсем не хотелось спать. Она лежала и, казалось, ни о чем не думала.
Она прислушивалась к своему телу, словно проверяя, прежняя ли она Скарлетт или же теперь какая-то другая. Это было странное чувство — ощущать
Последние комментарии
12 часов 22 минут назад
13 часов 55 минут назад
17 часов 48 минут назад
17 часов 53 минут назад
23 часов 14 минут назад
2 дней 10 часов назад