До Михайловского не дотягивает. Тема интересная, но язык тяжеловат.
2 Potapych
Хрюкнула свинья, из недостраны, с искусственным языком, самым большим достижением которой - самый большой трезубец из сала. А чем ты можешь похвастаться, ну кроме участия в ВОВ на стороне Гитлера, расстрела евреев в Бабьем Яру и Волыньской резни?.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
ответила женщина, указав рукой по коридору. — Первая дверь налево.
Дядя Паша обернулся ко мне.
— Давай бумаги.
— Сейчас-сейчас, — вдруг засуетился я, пытаясь открыть саквояж. Разумеется, замок заклинило. Дядя Паша отобрал у меня саквояж, открыл его, достал папку с актами, вернул чемоданчик мне и сказал:
— Работай.
Я опешил. Я что, должен буду войти туда один? А как же «держись за спиной и не выпускай из виду»?! А вдруг там…
— Где можно заполнить бумаги? — Мой куратор уже обращался к хозяйке квартиры, не обращая не меня ни малейшего внимания.
— На кухне вам будет удобно?
— Вполне.
Они ушли, а я остался в коридоре с раскрытым саквояжем в руках. В полном одиночестве. Теперь придется идти в ту комнату и все делать самому. Надо было попросить у Семеныча пистолет…
Старик лежал на кровати, укутанный одеялом по самую шею, и мне была видна только его голова. Лысая, как биллиардный шар, туго обтянутая тонкой, напоминающей пергамент желтоватой кожей и покрытая темно-коричневыми пигментными пятнами. Он не спал: его похожие на маслины глаза были открыты и тупо пялились в пространство.
Мне стало не по себе.
Он вряд ли даже понимал, кто я и зачем пришел, но мне от этого было не легче. Отнюдь. Я усилием воли отвел глаза в сторону и осмотрел комнату. Комната как комната. Кровать, шкаф, плотно задернутые шторы и неистребимый запах старости. Главное — тут больше никого не было. Все пройдет спокойно. Как и должно быть. Без эксцессов.
Я уселся на табурет у кровати и поставил себе на колени докторский чемоданчик, по традиции именуемый «саквояжем». Пора приниматься за работу.
Шприц, ампула. Вата и спирт — не обязательно. Наполнить шприц. Одного кубика более чем достаточно. Пузырек воздуха выдавливать не нужно. Все готово…
Я откинул одеяло и закатал рукав его пижамы. Потом аккуратно всадил в него иглу и надавил на поршень. Через две секунды старик был уже мертв. Вот и все… Стоило так трястись! Вот старик уж точно ничего не заметил. А если заметил, то не обратил внимания.
На меня нахлынуло какое-то ненормальное спокойствие. Полная невозмутимость. Равнодушие. Апатия… Э, нет! Все нормально. Я в полном порядке. В полном.
Где там дядя Паша? Долго он еще будет с бумажками возиться? Поскорее бы убраться из этой провонявшей старостью и смертью квартиры.
Поскорее бы.
— Закончил, стажер? — Дядя Паша (теперь я имел полное право так его называть) ждал меня в прихожей.
— Закончил, дядя Паша, — ответил я, стараясь сделать это как менее самодовольно. Все-таки хозяйка квартиры стояла рядом, в дверном проеме, ведущем на кухню.
— Уже все? — спросила она, и в выражении ее лица впервые мелькнуло что-то похожее на растерянность.
— Все, — подтвердил дядя Паша и протянул мне заполненные акты. — Спасибо вам за сотрудничество. Нам пора.
— Постойте… Вы уже уходите? Может быть, чайку?
Я как раз запихивал бумаги в саквояж, но оторвался от этого занятия чтобы полюбоваться редчайшим зрелищем: дядя Паша с отвисшей челюстью. Будет о чем рассказать ребятам…
Надо отдать ему должное — справился он с удивлением моментально. Захлопнул челюсть и с каким-то вызовом бросил:
— С удовольствием.
— Ну а последний год ему уже совсем плохо было. Узнавать меня перестал, говорить даже не пытался, ну а мне что остается — ухаживай за ним… Я вам три раза звонила. Думала, вдруг можно, в порядке исключения, на пару лет раньше… Нет и нет. Пришлось терпеть. А ведь я тоже живой человек! У меня есть личная жизнь и не могу же я… В конце-то концов!
Дядя Паша сидел мрачнее тучи и угрюмо грыз печенье. Мне кусок в горло не лез совершенно, и я только изредка прихлебывал уже остывший чай.
Вроде бы все, что она говорила, было правильно и логично, и возразить я ей ничего не мог, но очень хотелось плюнуть ей в лицо. Хотя кто я такой, чтобы плевать кому-то в лицо? Это ведь я отправил на тот свет ее престарелого отца. Я, своими собственными руками, десять минут назад. Сейчас бы выпить чего-нибудь покрепче чая…
Как-то это неправильно было. Если бы она нас проклинала, или просто молчала бы — я бы понял, но так… радостно и гостеприимно… Как реагировать на такое, нас не инструктировали. Вот и приходится сидеть и хлебать чай.
Нет, ее тоже можно понять. Если бы мы не приехали, она бы старика сама на тот свет отправила. Если б не испугалась, конечно. Вон он как ее довел. У нее аж слезы в глазах. Но… Неправильно это! Не так все должно быть. Не так.
— Спасибо вам большое, — говорила она быстро, стараясь скрыть слезы в голосе. — А то ведь я… Ох, извините…
Она достала платок и промокнула глаза, а дядя Паша отодвинул чашку и кивнул мне.
— Ну, мы пойдем, — сказал он, вставая из-за стола.
— Да-да, конечно, — забормотала она, собирая пустые чашки.
Уже в дверях, когда я вызвал лифт, а дядя Паша прощался, она вдруг взяла его за рукав и без всякой слезливости сказала:
— Вы знаете, у нас в подъезде поселился бомж, ну в подвале. Его уже несколько раз
Последние комментарии
2 дней 2 часов назад
2 дней 2 часов назад
2 дней 2 часов назад
2 дней 2 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 5 часов назад