2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
королевства присутствовать на аудиенции короля в одежде, какую вы сами себе выберете, даже если это будут только туфельки и штанишки. Далее, Мы награждаем тебя мешком золота, равным пяти твоим весам, и правом строительства за счет королевской казны дома в любом месте Берилингии.
Когда церемония наград и посвящения в рыцари подошла к концу, принцесса Альбина приблизилась к Генриху.
— Поздравляю вас, сир Генрих фон Грюльдштадт, — улыбнувшись, сказала она. — Может быть, теперь ваше сердце смягчилось, и вы захотите поговорить со мной, рассказать мне о вашей славной победе?
Генрих растерянно опустил глаза. На поле битвы, когда девочка была одета в простую одежду, а обстановка была не так торжественна, он чувствовал себя намного увереннее. Тогда он смело отпускал в ее адрес колкости. Но сейчас… сейчас было совсем другое дело. Сейчас принцесса не была похожа на озорную девчонку, танцующую на метле; сейчас она держалась важно и несколько надменно.
— Что ж вы, сир Рыцарь-Герой, молчите, потупя взгляд? — с иронией сказала она. — Вы не испугались какого-то чудовища, но совсем оробели перед маленькой принцессой? Разве я похожа на Безе-Злезе? — повторила Альбина слова Генриха.
Она глядела прямо в его глаза, и он от этого краснел и смущался еще больше. К счастью, точно из-под земли, вдруг появился Капунькис.
— Привет Альбина. Хорошо выглядишь, — небрежно бросил он принцессе и, повернувшись к Генриху, сказал:
— Пойдем скорее, я должен познакомить тебя с моими друзьями гномами.
Генрих с облегчением перевел дух, пробормотал что-то неразборчивое, что должно было означать извинение, а когда они с Капунькисом отошли в сторону, сказал:
— Ну, дружище, ты всегда выручаешь меня в трудную минуту… И где же твои друзья гномы?
Капунькис ухмыльнулся.
— А я их выдумал! На тебя было противно смотреть, когда ты перед этой девчонкой краснел, бледнел и заикался.
— Выдумал? Нет, скажи, в самом деле выдумал? — Генрих остановился и, не в силах сдержаться, зашелся хохотом.
Потом был банкет в честь славной победы над Безе-Злезе. Столы ломились от всяких яств, большую часть из которых Генрих видел и пробовал первый раз в жизни. После всего начались танцы, но Генриху это показалось уже слишком. Он и без того был утомлен сегодняшними приключениями. Возможно, он бы и отсиделся где-нибудь в уголочке, наблюдая за танцующими, но когда объявили очередной танец, Генрих увидел, как к нему уверенно идет принцесса Альбина, отказывая в приглашениях бесчисленному количеству молодых галантных кавалеров. Генрих вскочил, точно под ним вдруг оказался еж, бросился к Капунькису и потащил того из зала:
— Все, с меня хватит! Устал! Спать хочу! Домой хочу! Выводи меня скорей отсюда!
— Ты мне сейчас руку оторвешь! — пискнул глюм. — Кто это тебя так напугал?
Он оглянулся, увидел растерянно остановившуюся Альбину и со знанием дела сказал:
— Ага, все понятно. Ну-ну, идем.
— Ты только не забудь заколдовать родителей — они ведь от переживаний, наверное, совсем поседели.
— Будет сделано. Ты, Генрих, не волнуйся, сделать такую мелочь нам, глюмам, — раз плюнуть, — уверенно сказал Капунькис. — Никто и не вспомнит, что тебя не было дома. Уж поверь мне.
Не прошло и получаса, как Генрих оказался в своем мире, в своей комнате и в своей кровати.
— Ненавижу эту Альбину, — буркнул Генрих, накрываясь одеялом с головой. И, уже засыпая, подумал: «Красивая она… Неужели я ей совсем не нравлюсь?»
И не знал Генрих, как не знал, наверное, никто в Малом Мидгарде, что не пройдет после победы над Безе-Злезе и месяца, как мальчику снова придется надеть доспехи Героя и отправиться в новое, полное опасностей приключение. И на этот раз помощи Героя будут ждать не где-нибудь, а в Малом Мидгарде, мире принцессы Альбины…
1
Здесь и далее Бурунькис цитирует древнеисландский эпос «Старшая Эдда» (русский перевод А. Корсуна)
Последние комментарии
8 часов 11 минут назад
17 часов 14 минут назад
1 день 16 часов назад
1 день 16 часов назад
1 день 17 часов назад
1 день 17 часов назад