Гнев [Александр Моисеевич Хамадан] (fb2) читать постранично, страница - 3

одновременно. В этом наступлении участвовали танки, самолеты и броневики.

Преследуемые японцами, полураздетые, полуголодные партизаны неустанно двигались вперед днем и ночью. Многие, обессилев, падали на землю и навсегда оставались в сопках. Стаи волков и одичавших собак рыскали по следам партизанской армии.

Чжао Шан-чжи упорно вел за собой партизан. Он отчетливо понимал цель наступления японских дивизий: загнать партизанскую армию в мешок и истребить ее. Этому плану Чжао противопоставил свой, разработанный им вместе с командирами партизанских отрядов. Отступая, он завлекал японцев в глубь сопок, стремясь оторвать их от баз снабжения и заставить японские дивизии разбиться на части.

Японцы гнали партизан в сопки, действуя пока сообразно с планами Чжао — заходя в далекие от японских баз районы. Но наступление они вели попрежнему — крупными частями войск. Партизанскую армию загоняли в ловушку — в кольцо японских дивизий.

— Братья командиры! — начал Чжао...

Измученный и истощенный, Чжао лежал возле весело потрескивающего костра. Ли, придвинувшись к нему, тихо рассказывал:

— Чжао, до меня дошел слух, что Байлун задумал перейти к японцам.

Чжао стиснул зубы.

— Не верю! — резко ответил он.

— Хорошо, если бы я с товарищами ошибался! — промолвил Ли. — Сегодня ночью Байлун хочет уйти от нас со своим отрядом.

Чжао Шан-чжи вскочил на ноги.

— Ли, — решительно бросил он своему помощнику, — созывай всех командиров ко мне!

Байлун, командир двухтысячного партизанского отряда, бывший полковник генеральских войск, вышел из хунхузов. Байлун всегда был не в ладах с дисциплиной. Продолжительное наступление японских войск надломило Байлуна, и когда в его отряде появился японский лазутчик, он не расстрелял его, а втайне от своих бойцов-партизан принял условия капитуляции. Байлун предавал свой народ, свою страну.

Командиры собрались быстро. Байлун пришел последним.

— Братья командиры! — начал Чжао свою стремительную, горячую речь. — Хотите ли вы сделаться вечными рабами Японии, или будете с оружием в руках добиваться свободы для своего народа и для своей страны как боевые национальные герои? Братья! На наших глазах враг терзает нашу землю, наш народ. Наша родина гибнет по воле японских грабителей. Мы ведем с ними неустанную борьбу не на жизнь, а на смерть. Старая пословица, братья командиры, гласит: за процветание или гибель государства отвечают все и каждый в отдельности. И тем более бойцы и командиры антияпонской народной армии.

— Верно, верно! — в один голос подтвердили командиры.

И только один Байлун сидел молча, закусив губы.

— Братья командиры! — продолжал Чжао Шан-чжи. — Среди нас сидит предатель, капитулировавший перед врагами нашего народа. Этот предатель должен сегодня ночью…

Байлун вскочил на ноги и выстрелил в Чжао. Но он промахнулся. Раздался второй выстрел — предатель упал на снег. Ли держал в руке маузер. Байлун был еще жив. К костру устремились партизаны.

Весть о предательстве мгновенно облетела весь партизанский лагерь. И никто не пожалел Байлуна. Он умирал возле костра, покинутый всеми и презираемый. Это был конец, достойный человека, предавшего свою родину. Партизаны теснее сплотились вокруг своего испытанного в суровых боях вожака — Чжао Шан-чжи.

* * *

Японцы продолжали стремительно наступать. У партизан вышло все продовольствие. Последние два дня партизаны по пути охотились на волков и диких собак, но учуявшие беду животные держались теперь на значительном расстоянии от изголодавшейся армии.

Всю ночь Чжао совещался с командирами отрядов. Разведчики донесли, что в лоб партизанам движется обходная вражеская колонна. Партизанская армия попала в мешок. Выхода не было. Чжао приказал остановить армию. Голодные и утомленные бойцы опустились на корточки. Спина к спине и плечо к плечу, согревая друг друга дыханием, сидели в сопках бойцы легендарной партизанской армии Чжао Шан-чжи — мужественного героя китайского народа.

…Со стороны реки появились японские танки. Как хищные звери, цеплялись они за ледяной покров сопок, соскальзывали и вновь поднимались. За танками шла пехота. Танки стремились захватить высоты на сопках. Саперы, облегчая танкам восхождение, подрубали ледяную корку, оставляя за собой корявые ямки — ступени. Пехота открыла огонь. Партизаны не отвечали, сберегая патроны. Постепенно вступала в действие легкая танковая артиллерия. Партизаны переменили позиции и смело продвинулись вперед.

Танки потеряли свое позиционное преимущество и начали штурмовать другую цепь сопок. Японская пехота залегла возле танков, стреляла вяло. Тридцатиградусный мороз приковал ее к земле, лишил боеспособности. Солдаты плакали от пронизывающего, ледяного ветра. Ватные штаны, теплые наколенники, собачьи тулупы — ничто не согревало их. Они неохотно меняли позиции, с трудом переползая с места на