Владыка Севера [Гарри Тертлдав] (fb2) читать постранично, страница - 3

«Будь лучшим другом для тех, с кем ты дружен, и худшим врагом для врагов». Так говорит этот поэт.

Джерин нахмурился. Каждый раз при мысли о Лекапенусе он вспоминал мать Дарена. Элис очень любила цитировать гения ситонийской литературы. А потом сбежала со странствующим коновалом. Примерно в то время, когда Дарен только начинал ходить. Несмотря на давность события, вспоминать о нем было по-прежнему больно.

Он решил вернуться к вопросу, который затронул сын.

— Валамунд мне не враг. Он просто крепостной, поступивший неверно. Да будет на то воля отца Даяуса, он больше не станет пытаться обмануть меня, а именно этого я и хочу. В жизни гораздо больше унылого и серого, сынок, чем в эпических виршах.

— Но эпос намного важнее и величественнее всей этой серости, — возразил Дарен с улыбкой и принялся сыпать цитатами. Сплошь ситонийским гекзаметром.

Джерин тоже заулыбался. До чего же приятно, что ситонийский язык все же нет-нет да и звучит в северных землях, вот уже пятнадцать лет как отрезанных от империи Элабон. Это при том, что тут мало кто умеет читать даже на элабонском — обиходном и для многих родном языке.

Кроме того, он улыбался потому, что Силэтр, сначала выучив ситонийский сама, потом взялась обучать Дарена. Мальчишка, да нет, уже не мальчишка, а юноша, не помнил родной матери. Его вырастила Силэтр, и он хорошо ладит с ней. Так же, как и со своими младшими сводными братьями и сестренкой. Будто они ему кровная родня.

Дарен показал на восток.

— Вон Эллеб поднимается над частоколом, — сказал он. — Закат скоро.

Джерин кивнул. Румяная Эллеб, вернее, пока еще бледно-розовая в свете предзакатного солнца, достигнет полнолуния через два дня. Бледная Нотос, пребывающая в первой четверти, парила высоко на юго-востоке, похожая на половинку монеты. Золотая Мэт еще не взошла. Этой ночью она станет полной, подумал Джерин. Быстрая Тайваз затерялась где-то возле дневного светила.

Валамунд вновь наполнил свою кружку. Лис варил крепкий эль. Он совершенно не удивится, если крестьянин заснет еще до ужина. Впрочем, это его трудности, и ничьи больше. Значит, он отправится в свою деревню с тяжелой головой, вот и все.

Со сторожевой башни, возвышавшейся над крепостью, раздался крик часового:

— Приближается колесница, лорд принц.

Солдаты на крепостной стене, окружавшей Лисий замок, потянулись за своими луками и копьями с бронзовыми наконечниками. В нынешние неспокойные времена опасности можно ожидать отовсюду. После короткой паузы часовой снова закричал:

— Это Вэн Крепкая Рука с Джероджем и Тармой.

Солдаты успокоились. Вэн стал лучшим другом Джерина еще до ночи оборотней, а это было… Джерин вновь взглянул вверх, на Эллеб и Нотос. Обе луны, вместе с Тайваз и Мэт, одновременно достигли полнолуния около шестнадцати лет назад. Иногда та жуткая ночь казалась невероятно далекой. А иногда, как сейчас, представлялось, будто все случилось только позавчера.

Заскрипели цепи — это привратники опустили подъемный мост, впуская Вэна и его спутников в Лисью крепость. Мост шлепнулся в грязь на дальней стороне глубокой, но сухой канавы, окружавшей крепостной вал. Уже в который раз Джерин сказал себе, что надо прорыть от Ниффет траншею и превратить канаву в наполненный водой ров. «Займусь, когда дойдут руки», — подумал он, зная, что, вероятнее всего, это означает «никогда».

Копыта лошадей загрохотали по дубовым доскам. Колесница, дребезжа, проехала по настилу и очутилась во внутреннем дворе замка.

— Эй, Лис! — пробасил Вэн.

Чужеземец правил упряжкой из двух лошадей. В своих прекрасных бронзовых латах и шлеме с высоким гребнем он походил на бога, сошедшего с небес в мир людей. Будучи на полфута выше Джерина, которого, в свою очередь, никто не считал низкорослым, Вэн также превосходил приятеля шириной плеч. Его волосы и борода все еще золотились, практически не побитые сединой, хотя он был примерно одного возраста с Лисом. Пара лет туда-сюда не в счет. Но шрамы, испещрявшие лицо и руки атлета, неоспоримо указывали на его человеческое, а не божественное начало.

Однако, несмотря на все это, Валамунд, Тразамир и сопровождавшие их крестьяне таращились вовсе не на великана, а на Джероджа с Тармой, возвышавшихся позади него.

У Тразамира глаза полезли на лоб.

— Отец Даяус, — пробормотал он и совершил знамение правой рукой. — Я думал, мы навсегда избавились от этих жутких тварей.

Вэн бросил на него суровый взгляд.

— Придержи язык, — сказал он веско, всем своим видом показывая, что не потерпит пренебрежения к своим словам. Потом повернулся к Джероджу с Тармой и произнес успокоительным тоном: — Не сердитесь. Он не хотел вас задеть. Он просто давно не встречал вам подобных.

— Все в порядке, — ответил Джеродж, а Тарма согласно кивнула. — Мы знаем, что наш вид удивляет людей. Так уж сложилось.

— Как прошла охота? — спросил Джерин в надежде замять неловкость и показать ошеломленным крестьянам, что все в порядке вещей.