Давайте вместе [Георгий Шишко] (fb2) читать постранично, страница - 2

сражаться почему-то не было ни у того, ни у другого. Но вдруг Ивана Петровича осенило.

— Скажите, а вы в какую баню ходите, не в Сандуны случайно? вкрадчиво спросил он.

— Какие еще Сандуны… Они же в Москве, а не в Минске, — сердито ответил Петр Иванович, затем хлопнул себя ладонью по лбу и рассмеялся:

— На классике ловите! Нет-нет, в баню я не ходил.

Потом он перестал смеяться и тихо спросил:

— Ведь мы же в Минске, да?

Иван Петрович бросил невольный и растерянный взгляд в окно, увидел соседского Мишку с велосипедом и облегченно вздохнул:

— В Минске, кажется…

Петр Иванович задумался, нахмурил брови и сказал:

— А может… вы только не смейтесь… Может, тут со временем что-то произошло? Вы из какого года? Число сегодняшнее помните?

— Число? М-м-м… Тринадцатое апреля, кажется… семьдесят девятого года.

— И у меня семьдесят девятый, тринадцатое… Да-а-а…

Атмосфера в квартире постепенно разрядилась до уровня нейтральной.

Зазвонил трамвай. Иван Петрович снова потряс головой, как давеча, и с надеждой взглянул на собеседника — не исчезнет ли? Но нет, Петр Иванович исчезать явно не собирался. Более того, он вдруг опять заулыбался, сунул руку в карман пиджака и сказал:

— А паспорт, паспорт с пропиской у вас есть?

Иван Петрович прошел к книжному шкафу, покопался среди книг и с чувством, всем своим видом выражая достоинство, протянул потрепанную книжицу:

— Вот, пожалуйста, прошу вас!

Паспорт Петра Ивановича выглядел значительно аккуратнее и даже был закатан в какой-то пластик с тиснением.

— Так… Липовая, семь… сорок два… Центральный… Прописан… января… шестьдесят восьмого…

— Ага! Тысяча девятьсот шестьдесят восьмого! Вот оно! — вскричал Петр Иванович с торжеством и восхищением одновременно.

— Ну да, ну, и что? — непонимающе и потому раздраженно и с недоумением проговорил Иван Петрович. — Да, шестьдесят восьмого, а дальше что?

— Да не шестьдесят восьмого, а _одна_тысяча_девятьсот_ шестьдесят восьмого!

— Ну и… — начал было возражать Иван Петрович, но замолчал вдруг, вглядевшись в лиловый штамп прописки в паспорте Петра Ивановича. Его бросило одновременно и в жар, и холод. Черными чернилами в рамке штампа было выведено: «21 февраля 2068 года». - _Две_тысячи_!

Иван Петрович, совершенно ошарашенный, опустился на диван, протянул руку к графину и глотнул прямо из запотевшего горлышка. Чистая холодная вода немного привела его в чувство.

— П-позвольте, а какой же тогда сейчас год?

Зазвонил трамвай. Иван Петрович вздохнул, вскочил с дивана и подошел к окну. Петр Иванович удивленно спросил:

— Что с вами?

— Трамвай…

— Да, трамвай. «Шестерка», она одна здесь ходит.

— Рельсу… Посмотрите, какие у него рельсы.

Петр Иванович тоже подошел к окну и вгляделся в дорогу перед скользящим на повороте элегантным вагоном. Он увидел, что рельсы под колесами вагона возникают из ничего буквально за метр до трамвая. Точно так же внезапно они кончались в метре позади вагона. Далее снова была видна пыльная мостовая, кое-где выбитая и выщербленная машинами. Трамвай как бы вез свои рельсы с собой.

— Красиво! — одобрил Петр Иванович. — А я и не замечал раньше. Или это только у вас так?

— У нас по Липовой трамвай вообще не ходит, — отозвался Иван Петрович, зачарованно наблюдая за ускользающими от взгляда рельсами. Но вот трамвай скрылся за поворотом, и они вернулись на диван.

Атмосфера в комнате была ощутимо теплой и дружественной.

Минуту-другую они помолчали, потом Иван Петрович стал набивать свою трубку, а Петр Иванович наблюдал за ним, глядя насмешливо и неодобрительно.

— Давайте все-таки разберемся, — предложил он. — Такие ситуации все же не каждый день встречаются. Если разрешите, я начну.

Иван Петрович кивком выразил свое согласие и пустил к потолку сизый клуб дыма.

— Насколько я понимаю, вы, Иван Петрович, из прошлого. Я, по вашему мнению, из будущего. Но и вы, и я ощущаем себя дома, в своем времени. Кстати, прошу простить меня за воду, вылитую вам на рубашку, — в нашем времени полы в комнатах с утилизаторами. Удобно — любой мусор сами убирают. Так вот, далее, трамвай — это тоже из моего времени. С ним, правда, еще не все ясно… — Он помолчал и продолжил: — А знаете, я у себя там, то есть для вас — в будущем, иногда сочиняю фантастику. Даже печатался…

Иван Петрович закашлялся.

— Хр-р-р… гр-мм… Я, видите ли, тоже… хм, фантаст. Даже, простите, профессионал. Кошкин Иван Петрович, не читали?

— Кошкин? — смутился Петр Иванович. — Нет… впрочем, я вообще-то не специалист по двадцатому веку… Не припомню, честное слово. Вот если бы вы сюжет напомнили…

— Да-да, конечно! Вот в одном рассказе, как сейчас помню, у меня тоже описано наложение различных времен, как и у нас с вами. Герой у меня там с Институтом Времени связан… Испытания машины времени… Кстати, а как у вас с этим, есть уже что-нибудь?

— Машина времени? Да нет, вроде еще никто не путешествует.