Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
Стиль написания хороший, но бардак у автора в голове на нечитаемо, когда он начинает сочинять за политику. Трояк ставлю, но читать дальше не буду. С чего Ленину, социалистам, эссерам любить монархию и терпеть черносотенцев,убивавших их и устраивающие погромы? Не надо путать с ворьём сейчас с декорациями государства и парламента, где мошенники на доверии изображают партии. Для ликбеза: Партии были придуманы ещё в древнем Риме для
подробнее ...
уничтожения демократии и захвата власти. Ну например очень трудно обмануть и подкупить 1000 независимых депутатов и заткнуть им право выступить перед парламентом и народом. Взяточники предлагают депутатам создать объедение под разным предлогом и открыто платить взятки депутатам в обмен на распоряжение их голосами лидером объедения, так и создались партии. Как развалить партию, не желающую продаваться и созданная специально под захват власти конкретным лидером партии? Для популярности партия набирает много разных людей и спонсоров. Как говорят украинцы, один украинец в лесу -партизан, два -партизанский отряд, три -партизанский отряд с предателем. Где делят деньги и власть всегда есть недовольные. "спонсоры" не довольные работой лидера партии, на ходят конкурента в партии и деньгами создают другой полюс силы и партию разрывает или идёт смена лидера. Всё просто, монархисты, монополисты и прочие узурпаторы власти ещё в древнем Риме придумали как из Республики сделать свою империю. Лохам хлеба и зрелищ, и врага для страха. Мошенникам на доверии плата за обман лохов. Вместо 1000 независимых депутатов узурпаторы власти договариваются с 2-5 лидерами крупнейших объединений депутатов. То есть рушится надёжность системы на два порядка. С точки зрения науки АСУ (автоматические системы управления) для контроля любого процесса должна быть обратная связь выхода с входом. То есть у каждого депутата должны быть конкретные избиратели, могущие отозвать свои именные голоса. Не именные бюллетени, не позволяют обманутому избирателю предъявить мошеннику претензии за обман. В нашей стране, как и во многих странах по сути нет рабочей демократической системы управления страной и нет вооруженной силы у народа для контроля власть держащих. По сути, у нас не больше прав, чем у крепостных и защитить себя мы не можем. Есть только воровской лохотрон "Честные выборы" и частные ЧВК бандитов типа "Царские волки", которые ненавидят реальных республиканцев и режут их в тихую по чёрному. А где их лучше резать, разумеется ДНР и ЛНР. Я думаю конфликт на Украине, как и прочие конфликты с 1991 года на всей территории бывшей СССР спланированы хозяевами МВФ, их международными институтами о России с цифровыми моделями нашей экономики и колониальной администрацией в кремле, за наши ресурсы и капиталы. Колониальная система МВФ в России, введённая Гайдаром в 1991 году вместо программы "500 дней" проста и функционально напоминает ведро с двумя большими дырками: Первая дыра - это запрет делать рубль средством накопления капитала и постоянным эквивалентом товара и снижать инфляцию в среднем менее 15% от ВВП в год для тотального вывоза капитала (перевод в фантики МВФ), постоянного грабежа всех рублевых средств граждан банками через валютные операции, скупка всего в России за фантики МВФ. Один только вывоз ресурсов за фантики без учёта вывоза капитала и взносов стабфонд МВФ при Путине с 2012 года превышает весь импорт в Россию на 199 млрд. дол. - то есть просто даром, при этом объём вывоза ресурсов бьёт новые рекорды. Весь залотой запас США тогда оценивался в 320 млрд. долларов. После моей критики на форум президента. С 2013 года Росстат стал скрывать реальные показатели Дефлятора ВВП, указывавший до этого реальную инфляцию в России. Для того, что бы быть реальным гражданином любой Республики, не надо иметь доброго хозяина, а надо иметь в шкафу комплект обмундирования и оружия сил местной самообороны граждан, и тогда любой чиновник подумает дважды, а стоит ли нарушать ваши законные права, а не как у нас - обобрать вас до нитки. Вторая дыра: Колониальная налоговая система, не дающая исполнять главную экономический задачу государства по предостовлению конкурентных преимуществ расширению и ввозу промышленности над импортом товаров. Например Китай поставил высокие заградительные налоги в виде НДС и т.д. на ввоз импорта, но может полностью освободить от налогов местное совместное предприятие частично или полностью, если прибыль вкладывается в расширение производства. Причем предприятия там делятся на 3 типа: государственные, общественные и частные. Самые низкие налоги у совместных государственных предприятий (гос более 50%). В Китай не выгодно вести товар, туда ввозят производства с соответствующими технологиями практически бесплатно. Посетив консульство Китая в 1992 году, я с удивлением узнал, что мониторы разных ведущих брендов Японии, Корей, Европы и США производят на одном заводе. И это Китаю досталось практически бесплатно, только благодаря налоговой системе. Наше правительство может неплохо жить при полном развале нашей экономики, торгуя только ресурсами. У колоний налогами облагают в первую очередь ресурсы, делая затраты максимальными, а фонд Заработной Платы минимальным, по этому наши предприятия не выдерживают конкуренции с теми странами, где налоги на ресурсы нет и даже датируются государством. Соответственно в этих странах в стоимости маленький расход на затраты и больший уровень на ЗП. При конкуренции гос система ещё будет получать прибыль, а наше колониальное уйдёт в минус- разорится. Гос и колониальной налоговой системы противоположные функции. Государство обеспечивает высокий уровень жизни своим гражданам. Колония имеет задачи увеличить вывоз ресурсов и снизить уровень потребления колонии в том числе и снижение численности населения до уровня необходимого для получения и вывоза ресурсов. То есть нас за наши добытые ресурсы физически уничтожают уже 33 года, скрывая убыль завозом жён с детьми (получением второго гражданства) таджиков и прочих не словянских соседних наций, ну и одновременно финансирую ультронационалистов для будущей гражданской войны между коренными и приезжими. Славянам получить гражданство у нас на порядок сложней. Это видят все, кто умеет пользоваться своими мозгами. Путину осталось повысить НДС до 28%, что бы получить 1992 год Гайдара. Гайдар, хоть и был мошенником, но всё же хоть на короткое время ввел квоты на вывоз нефтепродуктов, что сразу повысило их цену в 3 раза и только отмена квот спасла от дальнейшего повышения. Что бы повысить доходы от импорта нефти достаточно ввести квоты на вывоз, что бы вывоз ресурсов не превышал импорт товаров в Россию. Это тоже сломает колониальную систему. Если кто изучал АСУ, знает, что не стабильная система либо затухает, либо идёт в разнос. Поддерживать колониальную не стабильную систему 33 года в рабочем состоянии на порядок трудней, чем поддерживать стабильную. Её хозяева тратят кучу средств на постоянный контроль и стабилизацию от разрушения, да ещё требуется содержать целую армию охраны воров от бунта обворованных жителей колонии.
Оценку не ставлю. Обе книги я не смог читать более 20 минут каждую. Автор балдеет от официальной манерной речи царской дворни и видимо в этом смысл данных трудов. Да и там ГГ перерождается сам в себя для спасения своего поражения в Русско-Японскую. Согласитесь такой выбор ГГ для приключенческой фантастики уже скучноватый. Где я и где душонка царского дворового. Мне проще хлев у своей скотины вычистить, чем служить доверенным лицом царя
подробнее ...
по выносу его ночного горшка с пафосом и помпой. Потому как скотина своя. А их высокопарный флуд идёт только между дворни, других они уже за людей не считают. И им насрать как монарха зовут, лишь бы власть над нами получить. Стал с не той ноги, съездил по роже или послал в околоток выпороть и чувствуешь себя царьком, жизнь удалась? Мы из за войнами Сибирь с Дальним Востоком заселить не можем, экономически остаёмся колонией, а имперских феодальных амбиций у любого выше крыши. Всё кудато мечтают наши ресурсы сплавлять на сторону из общего кармана. Сами то почему освоить не можем? Я лично не понимаю стратегическую цель Русскоя-Японской войны. Зачем было встревать между Японией и Китаем? Это же их кротчайший торговый путь. Уж если охота было избежать поражение в историческом плане, то не связывались бы с постройкой Порт-Артура. Не потеряли бы пол Сахалина. Помогли бы аборигенам за их деньги построить ЖД, что бы и самим попользоваться, да и часть товаров пустить по ЖД через Россию.
Переписанная Википедия в области оружия, изредка перемежающаяся рассказами о том, как ГГ в одиночку, а потом вдвоем :) громил немецкие дивизии, попутно дирижируя случайно оказавшимися в кустах симфоническими оркестрами.
Андрея Платонова хоронили в начале января 1951 года на Ваганьковском кладбище в сыроватый, какой-то не январский, а скорее мартовский, с редкими пробоями синевы и света день. У рыжей отверстой могилы, над гробом, где лежало обобранное болезнью, неправдоподобно узенькое, худое тело — крупен и мощен оставался лишь высокий чистый свод лба и темени, — писатель Вячеслав Ковалевский, с темными, выплаканными глазами и детским затылком, говорил ясным, твердым от скорби голосом:
— Андрей Платонович!.. Андрей Платонович!.. — Это звучало, как зов, который может быть услышан, да и был, верно, услышан — кто знает? — Андрей Платонович, прощай. Простое русское слово «прощай», «прости» я говорю в прямом смысле. Прости нас, твоих друзей, любивших тебя сильно, но не так, как надо было любить, прости, что мы не помогли тебе, не взяли на себя хоть часть твоей ноши. Андрей Платонович, прости!..
Мне вспомнились похороны Андрея Платонова, когда мартовским, звенящим капелью вечером, в канун Международного женского дня, я возвращался с премьеры «Волшебного существа» — пьесы А. Платонова и Р. Фраермана, поставленной в Филиале Малого театра, что на Большой Ордынке.
Волшебное существо — это мужчина и женщина, дитя и старец, офицер и солдат, это пивная фея, это сержант в юбке, это девушка-партизан, которую немецкие приспешники много били по голове, это женщина, истомившаяся до ранней старости во вражеской неволе, это генеральская нянька — до старости лейтенант, это смертельно страдающий и гибнущий в любви к погибшей жене боевой генерал, словом, это каждый, в ком раскрылось чудо человека.
«Волшебное существо» — сказка, если подходить к произведению с обычными житейскими мерками, но для Платонова это чистейший реализм. Тут я должен отвлечься для пространной оговорки. Да, пьесе отдавали труд разума и сердца два автора: Платонов и чудесный писатель Р. Фраерман, создатель тонкой и нежной «Дикой собаки Динго». Но если говорить о словесных одеждах пьесы, то остается один Платонов, другой автор почти не ощутим, говорю это со всей ответственностью, ибо сужу о пьесе не на слух, а по внимательному, неоднократному чтению глазами. В царской водке едкой платоновской речи растворилось золото фраермановского слова. А ведь слово не есть что-то внешнее к содержанию, оно само содержание, и потому пьеса принадлежит образному, а стало быть, и философскому миру Платонова. Смертельно, безысходно страдающий от любви генерал не раз появлялся в прежних произведениях Платонова, только тогда он был или инженером, или мастеровым, или сельским человеком; пивница Любовь Кирилловна возникла из той же пены, что и Афродита, героиня одноименного рассказа; почти по всем военным рассказам Платонова прошагал мудрый солдат Иван и прибрел в эту пьесу вместе со старой крестьянкой Никитичной, и с рассуждающим адъютантом Ростопчуком, и с Наташей, которая сродни платоновским, старым от страдания детям, особенно же девушке Розе в рассказе того же названия, да она и есть Роза, из которой «скорый Ганс» делал «полудурку», и так же, как Роза, бежит она от немцев через минное поле, но не гибнет. Даже наиболее «общий» генерал-лейтенант медицинской службы Череватов, этот странный доктор, отвергающий все микстуры, порошки и пилюли, и лечебный режим, и всяческое воздержание, мудрый, душевный знахарь, оказывается в полном подчинении у Платонова, когда говорит свое самое заветное: человека можно исцелить только другим человеком, а человечество не в дали неопределенной множественности, а всегда рядом с тобой, у твоего локтя.
И потому, испытывая глубочайшее почтение к творцу «Повести о первой любви», умиление перед долгой и чистой жизнью его таланта, я должен буду чаще называть имя лишь одного из авторов пьесы, ибо так следует по справедливости.
Объединились же эти два художника и два добрых друга в литературном деле, им обоим близком и важном. Во время войны вошла в творчество Андрея Платонова тема солдата, обязанного умереть за всех малых и слабых на земле: за детей, стариков, женщин, а также за других солдат, которым еще не подошел срок заслонить своей жизнью добро от зла. И Фраерману близка тема высшего подвига. Он написал повесть о сапере, Герое Советского Союза Сергее Шершавине, который в немецком тылу взорвал самого себя вместе с железнодорожным мостом. По закону невероятности — если такой закон существует — он телесно уцелел, попав в мертвую точку взрывной волны; слепой, глухой и безгласный, он сквозь минные поля и вражеские позиции приполз к своим….
О чем же пьеса «Волшебное существо»? О том, как военные и гражданские пленные бежали из немецкой неволи и во время бегства погибла Мария Петровна Климчицкая, жена генерала, воюющего на этом участке фронта; она, конечно, не погибла, не совсем погибла, но так представилось солдату Ивану и пивной женщине Любови Кирилловне; эта пьеса о том, как безмерно страдал, утрачивая личность в обессилевающей муке, ее муж, и как он начал исцеляться с помощью другого человека — девушки Наташи с больной от немецких побоев головой, и как он снова встретится с женой, и как, благодарный Наташе за ее кроткую, чистую любовь, сильный своей очнувшейся любовью к чудом спасшейся и никогда не умиравшей в нем жене, он идет дальше уничтожать фашизм; и о том, что человек — волшебное существо, а человечество способно исцелить себя от всех зол, если будет сознавать себя человечеством.
Даже в таком беглом пересказе ощущается известная условность и нарочитость происходящего. Если б я изложил содержание пьесы подробнее, это ощущение еще усилилось бы. Кстати, не подготовленного знанием Платонова зрителя сбивает с толку то, что представляется одним наивностью, другим — небрежностью, третьим — сказочной условностью.
Узел сюжета: генерал рвется на фронт после госпиталя не только ради боя и уничтожения врага, но и ради того, чтобы предать земле тело своей жены, погибшей в ничьей земле во время бегства из немецкой неволи. То, что она осталась непогребенной, томит генерала такой же великой скорбью, как и сама ее гибель. Это не дает покоя и матерому солдату Ивану Аникееву, религиозному человеку не в суеверном, а в нравственном смысле слова. Это не дает покоя и пожилому адъютанту, цинику в речах и добряку в поступках. В эту заботу вовлекается и девушка Наташа, невеста генерала. Достается старенькое, но еще нарядное платье покойной, и солдат Иван, а потом Наташа гладят его утюгом, приобретаются у соседа туфли-лодочки по размерам ноги покойной. Но что собираются они обряжать для могильной постели? Ведь со дня гибели Марии прошло много времени: генерал и в госпитале от ран лечился, и душой переболел, а события не зимой происходят, когда мороз и снег могут сохранить тело в неприкосновенности, а в летнюю пору. Авторы вроде бы не пытаются придать своей истории даже оттенка достоверности. Что ж, можно и так: в сказке мертвая царевна в целости и сохранности годы дожидается живительного поцелуя принца. А. Платонов писал сказки, вернее, обрабатывал прекрасные творения русского фольклора о Финисте Ясном Соколе. Но здесь нет и намека на сказку. В одном из романов Платонова девочка просит отдать ей кости давно умершей матери, просит с нежностью и болью, как просила бы о свидании с матерью живой, она хочет обнять материнские кости, прижать к себе и спать с ними, ощущая родную, сладкую близость. Те, кто внимательно читал Платонова, знают, что для него нет ничего противного, непривлекательного или неаппетитного в человеке, никакие отходы жизни организма не вызывают в нем отвращения. Он не язычески, не эллински любит человека, а как химик. Он любит и уважает изначальные элементы, из которых построен человек: фосфор, кальций, Н20, разные соли, кислоты. Безмерное уважение к органической жизни заставляло Платонова любовно принимать все, на чем есть знак человека. Что-то осталось от умершей, пусть вперемешку с глиной и травой, и это «что-то» должно быть обряжено, хоть завернуто, в красивое платье и предано земле с гражданской и воинской почестью, ибо для Платонова настоящий человек всегда воин.
Так же не сказочна, а реальна в платоновском смысле и необыкновенная способность героев пьесы в нужный момент оказываться в сборе под одной кровлей. Мелочи внешних обстоятельств, неестественные на трезво-близорукий взгляд, так ничтожны, незначащи, что им просто не следует придавать значения. Их надо принимать как данность, как условия высокой игры, чтобы отдать все силы поискам главной тайны. По той же причине генерал-лейтенант медицинской службы не знает, что его племянница, пусть одна из семи, была в партизанском отряде, затем в фашистском застенке, подвергалась пыткам и бежала из неволи в сумраке полузабытья. Не пытаются авторы, и объяснить, как уцелела Мария Петровна, что с ней было все месяцы со дня ее мнимой гибели, почему она так долго шла к избе, неподалеку от которой ее сразило вражеским огнем. Для Платонова спасение человека силой чужой любви, чужого томления и ожидания — нечто само собой разумеющееся, не требующее объяснений; если бы Мария Петровна, которую так ждали и любили, погибла — это было бы для Платонова нарушением элементарной жизненной правды, грубым отступлением от реализма.
Помню, еще на вечере, посвященном Андрею Платонову, в подмосковном городе Жуковском я убедился, насколько точно и глубоко понимает режиссер А. Б. Шатрин существо пьесы. Он ухватил самую суть платоновского диалога, где реплика героя как бы заключает работу раздумья. В подавляющем большинстве современных отечественных пьес диалог представляет собой или имитацию размышления, или набор готовых «за» и «против», которые, как клишированные названия газетных разделов, достаточно взять с полки и уложить куда следует. Понятно, что диалог «Волшебного существа» требовал от актеров отказа от привычности, переосмысления приемов, навыков, интонаций. И тут А. Шатрин, режиссер милостью Божьей, потерпел поражение, он столкнулся с такой косностью, которую, за редким исключением, побороть не смог.
Поначалу актеры ведут «странный», непривычный диалог так пугливо, робко и приглушенно, словно опасаются, что их освищут или, хуже того, закидают гнилой картошкой. Затем, постепенно уверовав, что расправы не будет, они начинают вести себя свободнее, смелее, но это лишь кажущаяся смелость. Это смелость человека, сломя голову кидающегося в укрытие. Они пытаются уйти под защиту привычных штампов, от музыки сфер — к исконному бытовизму. Одаренная актриса О. Хорькова прямо из кожи лезет вон, чтобы подчеркнуть житейщину в мистической пивнице Любови Кирилловне, она словно пытается убедить зрителя: да ничего страшного, вы не раз видели такую вот вульгарноватую, крикливую, развязную служительницу торговой точки. Но вот как Любовь Кирилловна раскрывает себя генералу: «…я не знаю, как надо жить, я отвыкла в рабстве… Я прошу вас, я прошу вас, Александр Иванович… (Все более растроганно.) Я так хочу теперь жить на свете! У вас здесь так хорошо! (Осматривается в блиндаже.) И странно мне, и страшно, как будто я рождаюсь снова и боюсь чего-то, и хочется мне жить; но я боюсь опять нечаянно умереть, как я долго умирала у немцев. Как я похудела там, у меня ноги стали, как палочки. Аникеев правду сказал, что я тонконожка — я никуда не гожусь. И мне так стыдно, что я такая стала, что я позволила себя замучить. Сердце мое тоже слабое стало, оно скучало и долго болело… Простите меня, Александр Иванович…»
И как же не соответствуют этому тексту бытовые интонации О. Хорьковой!
Даже замечательный артист П. Константинов с бедным упорством форсирует комическое в солдате Иване Аникееве. А между тем старый солдат — человек не только глубокой серьезности, мудрости, но и высшей совестливости. Он наделен прочным достоинством, которое не дано умалить ни лейтенанту, ни генералу, ни самому архистратигу. У П. Константинова Иван — смесь престарелого Теркина с Шельменко-денщиком, в нем то и дело мелькает что-то шутовское, развязно-денщицкое. А все потому, что большой актер тоже заигрывает со зрителями, чтоб они узнали знакомое, нетревожное, привычное и помиловали его, грешного.
Не по силам Г. Куликову оказался пожилой адъютант Ростопчук, носитель большого и горького жизненного опыта, наполнившего его сердце смесью тихого отчаяния и самоотверженной доброты. Ограничусь одним примером. Когда в доме выздоравливающего от ран, но больного духом Климчицкого затевают танцы, следуя предписаниям генерала-знахаря, Ростопчук, охваченный тоской по женщине, говорит: «Я тоже хочу сейчас чего-нибудь конкретного в форме туловища», кричит «Иван!»… — и, усадив солдата на свое место за роялем, чтобы тот Играл вальс, кидается к Любови Кирилловне. Если б Куликов проникся духом пьесы, он понял бы, что для Платонова, с его обычаем видеть вещи и явления в их изначальности, реплика Ростопчука не содержит ничего шутливого. Недаром же произносит он ее спокойным, обычным голосом, а потом кричит: «Иван!» Для Ростопчука, затомившегося в мужском одиночестве, желанно женское туловище со всем населяющим его наслаждением, с его осязаемой формой, блаженной тяжкой материальностью. Но Г. Куликову стыдно это говорить всерьез, и он почти истерически прокрикивает всю фразу, вызывая невеселый смешок в зрительном зале и задыхаясь от нехватки воздуха на зове: «Иван!»…
Не стесняются своих ролей артистки Г. Кирюшина — Мария Петровна и Ю. Бурыгина, играющая сержанта ПВО, молодую, радостную, красивую Варвару, оказавшуюся все же не тем человеком, которым можно исцелить больное сердце.
Генерал-лейтенант медицинской службы Череватов не стал завершенным образом в пьесе, он остался в стадии сырья. В нем приметна авторская разноголосица. Попытка бытового объяснения небытовых свойств характера противоречит строю пьесы. Но задуман образ интересно и проникновенно. С непосредственностью гениев авторы походя открывают лечебный метод в психиатрии, о котором стало известно много позже из книги Поля де Крайва. Один американский врач додумался лечить не больные души безумцев, а их поведение. Он исходил из такой мысли: если душевнобольные станут вести себя как нормальные люди, их не нужно изолировать, они смогут жить в обществе. На меня эта теория и удачливая практика производят жутковатое впечатление: внутри черепной коробки свирепствует огонь безумия, а система внешних проявлений, как у порядочного обывателя. Конечно, окружающие от этого в выигрыше, ну а больной? Быть может, скрытые муки страшнее?.. Медицинский генерал предлагает для Климчицкого нечто подобное: танцуйте, развлекайтесь, испытывайте малые бытовые неудобства, сытно ешьте, пейте побольше пива, живите, как самый обычный бытовой человек. Надо сказать, Климчицкий вскоре отвергает это лечение и даже прогоняет Череватова, хоть тот и старше по званию. Но, к чести Череватова, у него есть в запасе другое, мудрое, о чем я уже говорил: врачевать страждущего человека другим, прекрасным человеком.
Вообще же генерал Череватов с его странными провалами сознания, клинической неприметливостью к близким существам, похоже, сам нуждается в срочной медицинской помощи, но виноваты в этом авторы, не давшие ему цельной души, единой сути. Облучив аморфный образ своим редким актерским обаянием, В. Хохряков спас его для спектакля, хотя полностью снять ощущения, скажем мягко, непрозрачности и ему не удалось.
Молодая артистка Н. Корниенко в роли племянницы Череватова показала, как надо играть в пьесе «Волшебное существо». Свежая, не покоренная рутиной, способная просто и доверчиво отдаться новым впечатлениям, артистка вошла в девушку Наташу и стала ею. Когда она рассказывает свою страшную историю, как в фашистском застенке ее били по голове, чтобы сделать не живой и не мертвой, а так, полудуркой, тенью человека, наводящей ужас на оккупированный народ, с ней творится то, что в медицине называют — «нервная буря». Эта буря — в голосе, во взгляде, в жалкой и прекрасной улыбке, в неустанном движении бледных рук. То, что делает здесь артистка, точно, как наука. Вся же роль в целом — настоящее и новое искусство.
К великому сожалению, этого никак не скажешь о главном герое пьесы — генерале Климчицком в исполнении артиста В. Телегина. Я помню В. Телегина худым, юным, он играл яростного, огневого Басманова в пьесе А. Толстого «Великий государь». Прошли годы, В. Телегин набрал много тела и стал, как говорится, фактурным актером. Насколько я понимаю, это значит — актером крупной стати, с лицом выразительной лепки. «Фактуре» обычно соответствует голос: баритон с глубиной и бархатом. Сыграв умирающего писателя в пьесе С. Алешина «Палата», Телегин приобрел многочисленных поклонников и еще больше поклонниц. Этот интересный и обреченный герой, храня завидное присутствие духа вблизи своей условной смерти, изрекает общие места, чуть смещенные банальности житейской мудрости, и, узнавая под туманом общеизвестные нехитрые истины, зрители ликовали, поскольку герой не обременял их сложными, тревожными загадками. Браться с таким арсеналом средств за роль Климчицкого — все равно что идти на мамонта с дробовиком. Естественно, актер свел Климчицкого к знакомым штампам. Это тот же алешинский интересный мужчина, фатоватый страдалец, кумир женщин, до боли неуместный в пьесе «Волшебное существо», враждебный всему ее словесному и образному строю. И неудивительно, что с Телегиным — Климчицким происходит страшное. Когда в конце он говорит свои главные слова, объясняющие, почему он, столь преданный жене, все же назвал невестой девушку Наташу: «Я любил ее, чтобы не умереть от тоски по тебе», зал отзывается дружным хохотом, понимая эту фразу, как ловкую увертку опытного бабника. Да и как поверить зрителям в подлинность страданий генерала, когда он так завидно «фактурен». А ведь в горе люди худеют, перегорают плотью. «Тоска изгрызла», «кручина извела», — говорят в народе. Да и не интересничают так страдающие люди, даже в генеральском звании, не бросают победно-томных взглядов на женщин, не носят столь щеголевато тонкого сукна шинель.
И еще раз пережил я на спектакле боль и ужас. Когда генерал говорит своей недавней невесте, вновь уходящей в туман собственной отдельной судьбы: «Вы своим сердцем прикрыли меня», сидящий за мной мордастый парень прыснул в ухо своей даме, которую держал пятерней за теплоту подмышки: «Телой прикрыла!» — и по залу из нашего сектора растекся дурной смешок. Зрители вновь не поверили актеру.
Я не снимаю вины с В. Телегина. Воспитанный на безликом языке многих наших пьес, он не знал, как произносятся такие слова. И все же его вина вторична. Первый грех на нас, литераторах, работающих в драматургии. Мы виноваты и перед артистом Телегиным, и перед зрителями, отвадив их от высоких, нежных и странных слов. Актеров мы не научили произносить такие слова, зрителей — слышать и понимать. Как писал Станислав Ежи Лец: «Там, где все поют в унисон, слова не имеют значения». «Волшебное существо» застало артистов и зрителей врасплох, не подготовленными, не настроенными на встречу с большим, необычным современным искусством. На «Гамлета» или «Бесприданницу» зрители идут, подкрутив колки душевных струн, сюда же явились в доверчивом разброде. Их можно было победить только мощью совершенства. А этого не случилось.
А. Б. Шатрин говорил: я не жду аплодисментов, шумного успеха, да и не нужны они. Пусть каждый зритель в тишине сердца переживет увиденное. Если люди просто задумаются, выходя из театра, наша задача выполнена. Положа руку на сердце, надо признать, что пока достигнута лишь первая часть задания: отсутствие шумного успеха.
Честь и хвала театру, взявшему на себя нелегкий труд стать первооткрывателем Платонова-драматурга, честь и хвала мужеству режиссера и растерянной отваге артистов — все-таки «они были первыми», а это немало. Если же они во многом еще не преуспели, то это скорее их беда, нежели вина. И потому я, работник цеха драматургии, кончаю тем же, с чего начал:
— Андрей Платонович, прости…
Последние комментарии
1 час 50 минут назад
1 час 58 минут назад
2 часов 26 минут назад
2 часов 30 минут назад
2 часов 31 минут назад
2 часов 38 минут назад