cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
и Александр Бестужев: «Полярная звезда».
Владимир Ильич Ленин писал: «…их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию».
В Сибири до сих пор с благоговением и благодарностью произносят имена декабристов. Не случайно декабрист М. С. Лунин говорил: «Настоящее житейское поприще наше началось со вступлением нашим в Сибирь, где мы призваны словом и примером служить делу, которому мы себя посвятили».
Поселившись в Сибири, декабристы учили крестьян грамоте, лечили детей, помогали нуждающимся. В ссылке писали они статьи и воспоминания, осмысливая историю декабристского движения, стараясь предостеречь будущие поколения от тех ошибок, которые совершили они. До конца жизни думали они о будущем родины.
Не многим суждено было дожить до амнистии и вернуться домой. Амнистия вышла лишь после смерти Николая I, через тридцать лет. Много могил разбросано по суровой сибирской земле. В них покоятся декабристы и их жены, верные русские женщины, разделившие участь своих мужей. Но имена их живы. Рассказы о декабристах бережно передаются из поколения в поколение.
…Долго стояла я возле дома Сергея Волконского. Незнакомый человек, заинтересовавшись, почему я так долго не ухожу, подошел ко мне. Мы разговорились.
— Кто только не бывал в этом доме, открытом и гостеприимном, — рассказывал незнакомец. — Здесь велись страстные споры об искусстве, философии и, конечно, политике… Здесь можно было прочесть заветные книжки герценовской «Полярной звезды», полученные из Лондона. Здесь не кичились дворянским происхождением. Иркутская знать бывала шокирована, когда, проходя по воскресеньям от обедни мимо базара, видела, как князь Волконский, примостившись на облучке мужицкой телеги, вел разговор с обступившими его крестьянами. И завтракал тут же вместе с ними краюхой серого пшеничного хлеба.
А вечерами, когда скрипел под ногами сухой сибирский снег и низкие мохнатые звезды висели над городом, лился из окон этого дома неяркий свет свечей, доносилась шелестящая музыка клавесина, звучали стихи.
…Он совсем не стар, этот человек, что подошел ко мне в переулке Волконского, а рассказывает так, словно бывал здесь сто лет назад.
Слушая его накатистый сибирский говор, я представляла ту страшную последнюю ночь, когда в казематах Петропавловской крепости Сергей Муравьев-Апостол утешал Михаила Павловича Бестужева-Рюмина. Он говорил о справедливом приговоре потомства. Не эта ли благодарная память и есть справедливый приговор?
В Ленинграде, на острове Голодай, где были зарыты тела повешенных декабристов, через сто лет после казни — в июле 1926 года — был установлен памятник. Золотом на красном граните высечены их имена.
Огромные тополя с светло-серой корой несут вечный почетный караул возле гранитного обелиска. А вокруг высятся кварталы новых светлых домов, в сквере играют дети…
Последние комментарии
51 минут 43 секунд назад
14 часов 46 минут назад
16 часов 18 минут назад
20 часов 12 минут назад
20 часов 16 минут назад
1 день 1 час назад