Наш городок [Вячеслав Михайлович Рыбаков] (fb2) читать постранично, страница - 26

было это знать. Краем зрения она вполне отчетливо видела голого жреца в маске: его широко расставленные волосатые крепкие ноги, его синюшный, словно не первой свежести цыпленок, вздрагивающий от возбуждения член — жрецу явно очень нравилось делать секирой то, что он делал… потом мускулистый живот… выше все терялось, было не повернуть голову и не скосить глаза сильнее, — но каким-то чудом Скалли угадала, что руки с секирой медленно, сладострастно пошли вверх в торжественном замахе. Толпа запела еще громче.

Потом раздался выстрел, и толпа с готовностью взвыла от ужаса. Через мгновение выстрел повторился, потом повторился снова, и Скалли услышала множественный топот; общий вой разбился, раздробился на отдельные, быстро удаляющиеся крики. Толпа — она и есть толпа. Насиловать или удирать — вот все, на что она способна.

Первой рядом с головой Скалли упала секира. Плашмя. А потом на нее рухнул жрец. Он падал совершенно неосмысленной грудой, и Скалли, даже не видя, куда вошла пуля, сразу поняла, что жрец мертв. При падении маска слетела с его лица, и теперь шерифа Фарриса узнать было совсем не трудно.

Потом раздались еще выстрелы, совсем близко.

«Это Молдер, — поняла Скалли, не ощущая ни облегчения, ни благодарности, ни радости. Душа ее по-прежнему была во льду. Но рассудком она поняла: это Молдер. — Когда кто-то из нас в беде, другой обязательно успеет спасти, — подумала Скалли. — Это уже столько раз случалось, что иначе быть просто не может. И плевать мне на проект «Секретные материалы», плевать на зеленых человечков и летучую посуду — в конце концов, у каждого из нас свои тараканы в голове. Главное — это то, что мы всегда ухитримся друг друга спасти.»

— …Доктора они тоже затоптали, — говорил Молдер, медленно ведя Скалли к машине. Он придерживал ее под руку, и сейчас Дэйну Скалли совершенно не обижало то, что напарник так неприкрыто и бестактно проявляет свое — во многом, разумеется, эфемерное — мужское превосходство. Ноги ее все еще не держали. — И еще двое затоптанных, незнакомых.

— Они успели съесть Дорис, — пробормотала Скалли.

— То-то я смотрю, чан с бульоном почти полный…

— Ты успел хотя бы приблизительно прикинуть, сколько их было?

— Нет. Не меньше пары сотен — вот все, что могу сказать.

— В Дадли восемь тысяч жителей.

— И все они, возможно, потенциальные носители Кройцфельдта-Якоба… — задумчиво уточнил Молдер. Свободной рукой он открыл перед Скалли дверцу машины; по тому, как косо машина стояла, по длине следа, прочертившего бетон и вспахавшего песок обочины, было понятно, на какой скорости несся сюда Молдер и как он тормозил. И снова Скалли не обиделась на него за старомодную предупредительность, когда он буквально вручную, будто раненую или больного ребенка, усадил ее на сиденье. — Ладно. С этим будем разбираться завтра. Сейчас надо отдохнуть. Перекусить наконец как следует — и спать.

— Только ради всего святого, Молдер, — моляще пробормотала Скалли, ежась от не-прекращающегося озноба, — не заказывай ничего куриного.

— Куры тут ни при чем, — сказал Молдер, обходя машину и садясь за руль. — Заразу получили только каннибалы.

— Я не заразы боюсь… просто я теперь вообще, наверное, не меньше года не смогу есть ни яйца, ни цыплят… ничего такого…

Молдер захлопнул дверцу со своей стороны и повернул ключ зажигания. Мотор мягко фыркнул и заурчал. Припомнив последнюю шутку, которую отмочил чернобыльский мутант перед смертью, Молдер повернулся к Скалли и спросил:

— Не угодно ли ножку Буша?

Скалли покосилась на напарника и впервые за весь этот сумасшедший день улыбнулась.