Железные бабочки [ Железные бабочки. Удача Рэйлстоунов] [Андрэ Мэри Нортон] (fb2) читать постранично, страница - 2

вести её переписку и записывать инструкции и указания. Но некоторые письма она по–прежнему, хоть и с трудом, писала сама, и я их никогда не читала.

По сравнению со своими сверстницами, я вела не совсем обычную жизнь. Я не имела подруг, не бывала на приёмах и вечеринках. Возможно, это уберегло меня от разочарований, потому что я далеко не красавица и на меня наверняка не обратили бы внимание, если бы я оказалась в обществе. Для женщины я слишком высока и худа, хотя научилась не быть неуклюжей и неловкой. Волосы у меня светлые и очень тонкие, завитков не выдерживают. Поэтому я просто укладывала их вокруг головы. Брови у меня тёмные и расположены таким образом, что выражение лица получается постоянно серьёзное, почти мрачное. Короче, я не свеча, к которой слетались бы мотыльки–мужчины.

Так что, закончив школу, я об этом и не думала. Как помощница бабушки, я со временем приобретала её именем всё большую и большую власть. И дела и обязанности доставляли мне немало интересного. Думала ли бабушка обо мне как о молодой девушке? Она окружила себя такой бронёй, сквозь которую не пробивались никакие чувства, что иногда казалась мне всемогущей и была центром моего мира. И в тот мартовский день, когда она меня покинула, я была подобна кораблю, неожиданно потерявшему рулевого.

В последние мгновения жизни она говорила о посыльном, о наследии и об ящичке. Я вновь взяла шкатулку в руки. Она была очень старая, деревянная; дерево давно почернело от времени или было специально зачернено. Резьба на крышке совсем стёрлась. Но луч солнца позволил мне разглядеть почти исчезнувший рисунок — геральдический щит, причём герб там был явно не Виллисисов.

В замок был вставлен маленький ключ. Бабушка всегда носила его на шее на цепочке. И я неохотно повернула этот ключик.

Внутри лежали бумаги, набитые в шкатулку так плотно, что сами собой откинули крышку. Сверху оказалось письмо, написанное бабушкой с огромным трудом, потому что в последнее время руки совсем отказались служить ей. Я развернула листок и принялась читать.

Так разбился и разлетелся на части мой маленький благополучный мир. Это была не воображаемая история, но правда. Я уронила письмо и принялась лихорадочно рыться в остальных бумагах, просматривая одно за другим письма, пока не нашла лист пергамента с юридическим документом, скреплённым печатью.

Так я узнала правду об Иоахиме фон Харраче, чья кровь текла в моих жилах. Но имя, которое он передал мне, было неверным.

Он оказался младшим сыном (шестым из семи братьев), но тем не менее принцем из высокомерной Виттельсбахской династии, родственником упрямого германо–английского короля Георга, который пытался подчинить нас своей воле. Поссорившись с отцом, принц бежал и вступил офицером в армию гессенцев. Отец его был курфюрстом и самодержавным правителем Гессена. Но потом в княжеской семье начались смерти: от лихорадки, от несчастного случая на охоте, при падении с лошади. И Иоахима призвали домой, чтобы он возглавил княжество.

Отцу Иоахима оказалось очень легко отбросить неблагоразумный брак сына. Достаточно было подписи на листе пергамента. И Иоахима ждала подлинная принцесса, тщательно подготовленная к династическому браку.

Внутри документа, который сделал мою бабушку любовницей, а моего отца — незаконнорожденным, нашлось ещё одно письмо: довольно сильно измятый и потрёпанный листок: его не только много раз читали и перечитывали, но и мяли в руках, а потом разглаживали.

Читая его, я испытала настоящий гнев. Это было предложение, бесчестное предложение для такой женщины, как Лидия Виллисис. Но по сообщениям из Европы, которые получала бабушка, и со слов учительницы–немки в школе я знала о существовании такого обычая при германских дворах. Правитель может одновременно иметь законную жену своего ранга и морганатическую, даже две сразу… Для меня выражения любви в этом письме прозвучали оскорблением. Руки мои дрожали, я отбросила от себя листок, словно пропитанный ядом.

Но тут я вспомнила о письме бабушки. Взяла его и перечла. Теперь я понимала, что стало целью всей её жизни.

Всё, что я делала для умножения нашего состояния и прославления имени, я делала, чтобы стереть с нас пятно. Я не могла вернуть Иоахима; я думаю, что на него оказали такое давление, что он, с его воспитанием, не смог воспротивиться. По законам нашей страны я его законная жена, и у меня есть доказательства этого. И я работала, чтобы получить дальнейшие доказательства, если это ещё возможно. И если известие, которое я ожидаю, придёт, прошу тебя, Амелия, сделать всё, чтобы добиться такого подтверждения. У тебя будет независимое состояние, и ты сможешь поступать по своему желанию.

Но я не связываю тебя никаким обещанием. Время хоронит многое. Если это дело не покажется тебе важным, поступай, как захочешь. Если ожидаемый мною посланец появится, прими его, выслушай и потом решай. Больше я ничего у тебя не прошу…

Подписи не было, как будто перо --">