Дом с привидениями [Сергей Александрович Снегов] (fb2) читать постранично, страница - 4

заместитель Матвей Чернов словоохотливой развязностью вызывал раздражение, то сам директор пугал равнодушием. И когда, выслушав Лауру, он заговорил, в голосе зазвучала такая серая бесстрастность, что она показалась сродни безнадёжности.

– Да, конечно, – сказал директор, не отрывая взгляда от того, что происходило за окном, а там ничего не происходило, Лаура это видела. И замолчал так надолго, что Лаура, не выдержав, спросила почти резко:

– Как понимать ваше утверждение: «конечно», друг Ростислав?

– В прямом значении, – равнодушно сказал директор.

– Я не очень различаю прямое и косвенное значение научного термина «конечно», – сказала Лаура так убийственно вежливо, что даже рыхлого директора проняло.

В его лице что-то изменилось – будто слабый отблеск неосуществлённой улыбки осветил на мгновение серые щеки – и он наконец заговорил связно.

– «Конечно» – слово многозначное. Конечно, уважаемая Лаура Павлова, хронофизик-экспериментатор имеет право задумывать любые научные исследования. Конечно, в представленном ею плане исследований имеются интересные идеи. Конечно, лучше Урании не найти места для осуществления своих идей. Конечно, единственная лаборатория на Урании, пригодная для работ Лауры Павловой, – это лаборатория хронофизики живых клеток, созданная Гердом Семенякой. Конечно, сам Семеняка быстро создал бы условия для её экспериментов. Но Герда на Урании нет, и где он сейчас обретается, неизвестно – и это тоже – конечно.

– Ко всем изложенным вами многочисленным «конечно» я хотела бы добавить ещё одно, – сказала Лаура. – Очень жаль, что Герда Семеняки нет, я надеялась на его руководство. Но и без него я, конечно, смогу использовать его аппаратуру. Абсолютно в том уверена.

– Попробовать можно, – промямлил директор. – Можно, конечно, открыть лабораторию Герда. Почему не возобновить в ней работы?

Он говорил так уныло, так почему-то не верил в возможность возобновления работ в заколоченной лаборатории, что Лаура неожиданно для себя рассмеялась. Она понимала, что смех нетактичен, надо удвоить и утроить настояния, изложить красноречивые доказательства возможности задуманных ею хроноэкспериментов. Но смех рвался неудержимо. И он оказался действенней научных аргументов. Директор тоже засмеялся. В тусклом его лице появилось что-то живое.

– Вам смешно, – сказал он, возвращая себе бесстрастие. – В общем, конечно…

– Послушайте, – горячо сказала Лаура. – Я не знаю Урании. Мне непонятны явления, о которых распространяются ваши помощники. Чернов утверждает, что в лаборатории Герда появились привидения, нематериальные тени…

– Почему нематериальные? Очень даже материальные, – рассудительно сказал директор института. – Это в древности, при отсталой технике, говорили о нематериальных призраках. Так сказать, бытовое суеверие, то есть вера в невещественные существа. Призраки лаборатории Герда имеют довольно высокий процент вещественности. Нам удалось некоторые сфотографировать.

Лаура воспользовалась тем, что малоразговорчивый директор наконец обрёл способность что-то логично разъяснить. Она настаивает, что привидения реально не существуют. Имеются только физические процессы и извращённые представления об этих процессах. Ей никто не докажет, что возможно встретить не в воображении, а в действительности черта с рогами или зеленую русалку на речном пляже, или…

– Или вот это, – прервал Лауру директор и зашагал от окна к своему столу.

Он вынул из ящика и разбросал по столу с десяток цветных фотографий. Лаура увидела стенд с командными аппаратами, на кнопку одного из них легло что-то расплывчатое, похожее на руку, состоящую из одних костей, без мягких тканей и жил. Причём заснят был момент, когда твёрдое тело – кости – как бы превращаются в смутное облачко. А на другом снимке – опять-таки на чётком фоне лабораторной аппаратуры – шагал скелет человека, туманный, нечёткий, но при всей своей зыбкости несомненный. И на остальных фотографиях представала такая же картина – чёткие, яркие, цветные предметы лабораторной обстановки и что-то призрачное, неопределённое – силуэты человеческого тела, рук, ног, даже головы, но больше всего рук…

– Похоже на рентгеновские снимки, только плохие, – сказала Лаура.

Директор выразительно пожал плечами.

– Мы пытались фотографировать привидения и в рентгеновских лучах, но к зыбкости призраков добавилась нечёткость фона.

Лаура поинтересовалась, понимают ли, что представляют собой эти призрачные силуэты. Иначе – кто персонально выступает в роли привидения? Нет, такого понимания не было. Вероятно, один Герд Семеняка мог бы дать объяснение, но Герда нет, он сбежал на Землю. Возможно, его самого напугали странные явления в лаборатории. Он был человек неустойчивый, Герд Семеняка, он порой впадал чуть ли не в транс, просто впадал в каталепсию от огорчения, если опыт не удавался. Но если опыт давал ожидаемый результат, готов был прыгать, ликовать, колотить кулаками по