Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
впервые видят!
– Прошу прощения, – отвечаю, – но хотелось бы знать, кого мне благодарить. Он кланяется:
– Джо Джойс из Интеллидженс Сервис.
– А!
Мы обмениваемся рукопожатием.
– Я занимаюсь этим делом несколько дней, – сообщает мне он. – Точнее, с момента, когда наш сторожевой корабль обнаружил недалеко от Дувра тело настоящего профессора Стивенса. Поскольку французские службы не сообщили об исчезновении ученого, меня прислали сюда. Я понял, что Стивенс, живущий в Париже, совсем не тот человек, который уехал из Лондона. Этот оказался немецким ученым, специалистом по ядерной физике, которым одна иностранная держава подменила настоящего. Я не стал раскрывать эту подмену сразу, потому что хотел накрыть всю их сеть Я обнаружил, что обитатели дома на улице Гамбетта иногда выходили на параллельную улицу. Сегодня утром я следил за запасным выходом и увидел, как вошли Хелена и какой-то мужчина. Поскольку они не возвращались, я решил зайти и...
– И чертовски правильно сделали.
– Я тоже так думаю.
Мы связываем руки нашим пленникам, поднимаемся по лестнице и оказываемся в доме, похожем на тот, где жил Стивенс.
– Я позвоню в контору, чтобы прислали людей и «скорую».
Джойс кивает.
Я звоню.
В ожидании прибытия подкрепления я спрашиваю моего британского коллегу:
– Вы знаете, что я считал вас убийцей Фердинанда?
– Фердинанда?
– Воришки с улицы Аббесс, которому перерезали горло.
– А! – восклицает он. – Понял... Я проследил за ним, но не знал, что его убили! Значит, вот почему едва он вернулся домой, как оттуда вышел другой член банды.
Он мне его описывает, и я узнаю покойного Франкенштейна.
– Однако хозяин кафе стоял перед дверью и должен был его увидеть. Джойс улыбается.
– Он его не видел, потому что как раз в этот момент отвернулся.
Я хлопаю себя по ляжкам. Черт! Ну конечно! Должен же кто-то был рассказать шпионам о талантах Фердинанда. Кабатчик ведет странную игру. Я ему скажу пару слов.
Мой взгляд падает на Хелену. Мой взгляд, ребята, не дурак. Он предпочитает падать на формы красивой девочки. Хелена мне подмигивает. Не завлекательно, а загадочно, как бы говоря: «Если бы мы могли переговорить с глазу на глаз, то сказали бы друг другу очень интересные вещи!»
Из-за этого, когда приезжают полицейские, я решаю взять малышку с собой в одну из машин.
Мы едем медленно.
– Хелена, – начинаю я, – скоро мы расстанемся. Это дело длилось неполные сутки, однако у меня создалось впечатление, что ты мой вечный враг. Я испытываю к тебе привязанность, которую питают к давним противникам. Возможно, причина в том, что ты слишком красива, а полицейский ведь тоже человек, так? Знаешь, у меня все кишки выворачиваются при мысли, что однажды ранним утром тебя привяжут к столбу и дюжина солдат разрядят в тебя свои винтовки...
Она опускает голову.
– Может быть, все дело в том, что ты слишком красива, а полицейский тоже человек. Мы еще можем договориться... Я понял, почему вы хотели во что бы то ни стало убрать меня сегодня утром. Инициатором покушения была ты, а причина: ты не сказала своим дружкам, что перехватила планы: Меня надо было убрать до того, как я поведаю об этом прессе. Ты хотела получить всю выгоду сама. Так, красавица?
Она улыбается. Ее улыбка сводит меня с ума. Я прижимаю ее к себе и, не сдерживая дольше свои инстинкты, крепко целую малышку.
– Если ты так сделала, – продолжаю я, – значит, у тебя душа предпринимателя. В этом случае мы сможем договориться. Верни мне планы, и ты свободна. Я полагаю, это честная сделка. А ты что скажешь?
Она не отвечает.
– Через несколько минут, – добавляю я, – будет слишком поздно. Между нами уже не будет никаких отношений, даже сексуальных.
– Это все один треп, – подает она голос. Чувствую, она колеблется.
– Двенадцать винтовок, нацеленных в твою красивую грудку, Хелена, не будут трепом... Решай...
– Кто мне гарантирует, что вы сдержите слово?
– Я. Ты согласна или нет?
Она смотрит на меня, потом берет мою руку и кладет на свою ляжку. Решив, что она хочет сыграть на моих чувствах, я возмущаюсь:
– Этого мне не надо, дорогая.
– Вы не поняли. Пощупайте мои чулки. Я их ощупываю и чувствую необычные для нейлона твердые комочки.
– Что это значит?
– Формулы, – шепчет она.
– Ну?
– Они вышиты азбукой для слепых на моих чулках. Я издаю восхищенный свист.
– Отлично. Никогда не слышал о такой хитрости. Значит, в портфеле Стивенса были эти чулки?
– Да.
Она их снимает, а я глазею, как подросток. Какие ляжки! Вы и ночью вскочите, чтобы их съесть! Честное слово!
Я беру теплые, как птичье гнездо, чулки, которые она мне протягивает, и сую их в свой карман.
Хелена молчит.
– Вы... сдержите слово? – наконец спрашивает она.
– Еще бы!
– Вы меня правда отпустите?
Вместо ответа я останавливаю машину и в последний раз целую ее в губы.
– Твой рот будет самым прекрасным воспоминанием в моей жизни, лапочка.
Она выходит из машины.
– Вы не выстрелите мне в спину?
– За кого ты меня
Последние комментарии
1 день 10 часов назад
1 день 18 часов назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 12 часов назад
2 дней 13 часов назад
2 дней 13 часов назад