Очень! очень приличная "боярка"! Прочёл все семь книг "запоем". Не уступает качеством сюжета ни Демченко Антону, ни Плотников Сергею, ни Ильину Владимиру. Lena Stol - респект за "открытие" талантливого автора!!!
Написано на уровне детсада. Великий перерожденец и врун. По мановению руки сотня людей поднимается в воздух, а может и тысячи. В кучу собран казачий уклад вольных и реестровых казаков, княжества и рабы. 16 летний князь командует атаманами казачьего войска. Отпускает за откуп врагов, убивших его родителей. ГГ у меня вызывает чувство гадливости. Автор с ГГ развлекает нас текстами казачьих песен. Одновременно обвиняя казаков
подробнее ...
обворовывание своего князя. Читать о всемогущем колдуне и его глупых выходках и рассуждениях просто не интересно.
темный лес — в глухое болото — и валятся как снопы: пронзенные, разорванные, пробитые, оскаленные, — всех раскидало по своим и чужим землям, кто они? где родились? какого звания? — всех уравнял выстрел.
Выстрел — и вспыхнул вечный огонь памяти.
Выстрел — огонь — молчание — истомленные лица.
Одному из них все-таки повезло больше, чем остальным, и он лег у подножия стены под распластанной черной звездой, не помня о том, где упал.
«Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен». Красивые слова, гордые слова и безрадостные слова…»
Этот небольшой отрывок-монолог из конца романа как нельзя лучше характеризует эмоционально-философский уровень и настрой произведения. Здесь ошибиться невозможно: так мог написать человек, знающий, что такое война, на личном опыте — на опыте, который с каждым годом все бесценнее и бесценнее. Потому что уходят фронтовики. Как это ни горько сознавать, но уходят… Уходят от преждевременной старости, от старых ран, от немеркнущих и режущих воспоминаний.
Роман «Только одна пуля» — это роман-монолог, роман-воспоминание, книга памяти, облеченная в форму художественного произведения. Если рассматривать память как сырье, как строительный материал в здании истории, то она, вероятно, может быть двуединой. Это — народная память, живущая в каждом из нас. И это — художественная память, живущая на наших книжных полках. И та и другая растят нашу историю, воспитывают поколения. И если народная память в силу своей природы жестка и безыскусна, то художественная память более эластична и неизбежно более или менее отфильтрована. Поэтому если писателю, не нарушая законы творчества, не нарушая волшебную и тайную технологию, по которым создается и живет художественное произведение, удается максимально приблизиться к народной памяти, памяти правды и жизни — он свою задачу может считать выполненной.
Мне кажется, Анатолий Злобин свою задачу — задачу художника, фронтовика и человека — решил.
Евгений ЛУЧКОВСКИЙ
Последние комментарии
17 часов 57 секунд назад
17 часов 1 минута назад
1 день 4 часов назад
1 день 4 часов назад
1 день 6 часов назад
1 день 6 часов назад