Бросок на Луну [Артур Чарльз Кларк] (fb2) читать постранично, страница - 8

фунтов.

Они не ошиблись. Натрий, выброшенный ракетой в небесах над Уайт-Сендом, образовал большое жёлтое облако, и целый час, пока не рассеялись атомы, точно сиял искусственный лунный свет. Забавный опыт, однако его провели не ради забавы, он преследовал серьёзные научные цели. Приборы, улавливавшие свечение, позволили получить новые данные о верхних слоях атмосферы; эти данные легли в копилку сведений, без которых никогда не удалось бы начать космические полёты.

Прилетев на Луну, американцы решили, что не худо бы повторить опыт, разумеется, в гораздо больших масштабах. Несколько сот килограммов натрия прочертят в лунной атмосфере светящийся след, который легко будет увидеть с Земли в обычный бинокль!

(Кстати, есть люди, которым до сих пор невдомёк, что у Луны есть атмосфера. Конечно, слишком разреженная, чтобы можно было дышать, но приборы её обнаруживают. А роль противометеоритного щита она выполняет превосходно: как-никак, её толщина достигает сотен миль.)

Предстоящий запуск был у всех на устах. Очередная грузовая ракета доставила с Земли натриевую «бомбу». Действие — очень простое: от запала вспыхивал зажигательный заряд, натрий начинал испаряться, и под давлением паров лопалась перегородка, которая через сопло особой формы выпускала натриевое облако в небеса. Запуск должен был состояться вскоре после наступления ночи. Вырвавшись из лунной тени под солнечные лучи, облако засияет ослепительным светом.

Наступление ночи на Луне — одно из самых потрясающих зрелищ в природе. Особенно когда глядишь на медленно исчезающий за горами пламенный диск Солнца и думаешь о том, что пройдёт четырнадцать земных суток, прежде чем оно покажется вновь… Но закат не сменяется полным мраком, во всяком случае на этой стороне Луны. Остаётся недвижно висящая в небе Земля, единственное небесное тело, которое не восходит и не заходит. Отражаемый её облаками и океанами свет озаряет лунный ландшафт мягким голубовато-зелёным сиянием; и подчас ночью легче ориентироваться, чем днём, когда слепит глаза Солнце.

Даже те, кто был свободен от дежурства, вышли посмотреть. Натриевую «бомбу» поместили в центре большого треугольника, образуемого тремя кораблями; она стояла вертикально, нацеленная на звёзды. Доктор Андерсен, астроном американского отряда, проверил запальный механизм; остальные держались поодаль на почтительном расстоянии. «Бомба» выглядела очень грозно, хотя представляла собой не большую опасность, чем сифон для газированной воды.

Были собраны все оптические приборы трёх экспедиций. Телескопы, спектроскопы, кинокамеры стояли наготове в ряд. Но это было ничто по сравнению с батареями приборов, которые в этот миг смотрели на нас с Земли. Сегодня ночью все астрономы-любители будут дежурить у себя в саду, слушая радиорепортаж с Луны. Я взглянул на огромную лучезарную планету похоже, над материками почти нет облаков, видимость на Земле будет хорошая. Что ж, это только справедливо: как-никак, их труд лежит в основе всего, что происходит здесь.

До запуска оставалось пятнадцать минут. В который раз я пожалел, что нельзя выкурить сигарету в скафандре без ущерба для видимости. Столько гораздо более сложных задач решено нашими учёными, а вот такой пустяк — до сих пор проблема!

Чтобы убить время (наш отряд не участвовал в пуске бомбы), я включил радио и стал слушать Дейва Болтона. Он неплохо вёл репортаж. Блестящий математик, Дейв был у нас Главным навигатором. Кроме того, он был боек на язык и любил цветистые обороты; иногда Би-Би-Си приходилось редактировать его репортажи. На этот раз редакторы ничего не могли сделать — через ретрансляционные станции передача шла прямо в эфир.

Дейв кратко и вполне вразумительно объяснил смысл нашего опыта, рассказал, как светящееся натриевое облако, поднимаясь со скоростью около тысячи миль в час, поможет нам судить о лунной атмосфере.

— Однако, — продолжал он, обращаясь к нетерпеливо ожидающим миллионам на Земле, — важно уяснить себе следующее. После запуска «бомбы» первые десять минут вы ничегошеньки не заметите, да и мы тоже. В лунной тени натриевое облако будет совершенно невидимо. И вдруг вспыхнет ярким светом от солнечных лучей, которые сейчас пронизывают космос высоко над нами. Трудно заранее определить силу света, но вы, наверное, увидите его в двухдюймовый телескоп. Пожалуй, даже в сильный бинокль.

В этом духе ему надо было развлекать слушателей ещё десять минут; как это удавалось Дейву — выше моего разумения. Но вот наступила великая минута: Андерсон нажал стартовую кнопку. «Бомба» закипела, натрий испарялся, и давление внутри её росло. Тридцать секунд спустя из длинного узкого сопла, направленного в небо, вдруг вырвался словно клуб дыма. Теперь — ждать ещё десять минут, пока незримое облако мчится к звёздам. «После такой шумихи, — сказал я себе, — нам просто нельзя сесть в лужу».

Проходили секунды, минуты… Внезапно в небе загорелся желтоватый свет! Ярче, ярче, казалось,