Отклонение от нормы, или приключения томбоя, обыкновенные и невероятные (книга первая) [Александр Иванович Машков Baboon] (fb2) читать постранично, страница - 3

заварной чайничек, налил себе чай, нашёл печенье и, усевшись за стол, задумчиво прихлёбывал чай, загрызая печеньем.

Честно говоря, я чувствовал себя не в своей тарелке. Впёрся в чужую квартиру.

Да что там квартиру, в чью-то жизнь, возможно забрав чужую, вот этого непонятного девочки-мальчика. Где он сейчас?

Счастлив ли был? Навряд ли…. Читал я про них, в основном такие ребята не в восторге от такой жизни.

Что же случилось? Там я умер, а здесь? Сашу убили? Нет ответа.

Я, наверно, задремал, потому что вздрогнул, услышав, как открывается дверь. Сердечко ёкнуло: сейчас кааак войдёт хозяин, кааак погонит в три шеи. Что я несу? Но всё равно страшно. Затравлено оглянувшись, я увидел довольно молодую женщину лет 30–35.

— Ты уже дома? — спросила женщина. Странный вопрос. А как посмотреть: ведь я уже не я. Тьфу ты, запутался.

Женщина взяла меня за подбородок и повернула к себе.

— Хорош! Это когда-нибудь прекратится, или пойдём в полицию? Тебя же могут убить.

Я машинально кивнул.

— Что, хорошо сегодня досталось? Голова кружится?

Я снова молча, кивнул.

— Я сейчас схожу за Юриком (всё-таки братик) сказала (мама?), — а ты ложись, потом тебя посмотрю, — и очень быстро ушла.

Допив чай, я собирался пойти поискать свой угол, но тут опять кто-то пришёл. Снова опустившись на стул, мрачно уставился на стол, дожидаясь решения своей судьбы. Увидел я свою судьбу в виде мужчины, прошедшего мимо меня в туалет. Сделав там свои дела, мужчина зашёл в ванную, что-то там начал ругаться, затем вышел и сердито спросил меня:

— Это что за свинство ты развела в ванной? Опять всю форму изгваздала, не напасёшься на тебя, так ещё и по всей ванной разбросала грязную. Всё-таки я куплю тебя подходящую. Всё мама. Где она, кстати?

Я, молча встал и хотел тихо проскочить мимо разгневанного мужчины, но…

— Я тебя спрашиваю.

Мне ответить было нечего, я, молча пытался пробраться в коридор, но получил весьма ощутимую затрещину.

В голове сначала вспыхнуло, а затем погасло, как будто перегорела и лопнула электрическая лампочка. «Всё!» — успел подумать я и отключился.

Очнулся я в лежачем положении, приоткрыв глаза, увидел озабоченное мужское лицо и зажмурился.

— Ладно, нечего притворяться. Вижу же, что очнулась.

Я снова открыл глаза и попытался приподняться. Тут мне стало совсем плохо и, согнувшись к полу вытошнил весь чай прямо на ноги мужчине. Тот чертыхнулся и вышел из комнаты.

Я огляделся. Лежал я на двухъярусной кровати в небольшой комнате. Не пришлось искать свою кровать и на том спасибо.

Надо мной была кровать брата, туда вела лесенка. Возле окна стоял письменный стол со стулом. Вероятно, моё рабочее место.

На полу разливалась вонючая лужа, которую никто не спешил убирать. В углу стоял небольшой шкаф.

Скоро изучение комнаты мне наскучило, и я снова закрыл глаза. Всё тело болело, голова кружилась, даже думать не хотелось.

Наконец открылась входная дверь. Послышались голоса, и в комнату вошёл мальчик лет шести.

Увидев лужу, он остановился.

— Мама! — закричал мальчик.

— Что тебе?

— Иди сюда!

Через некоторое время вошла мама.

— Что это? Саша, тебя стошнило? Почему ты молчишь?

Я поднял руку и покрутил над головой.

— Голова кружится? У тебя сильное сотрясение. Надо вызвать врача. Ваня! — крикнула она. — Вызови «скорую», у Саши сотрясение мозга.

— Было бы чему сотрясаться, — буркнул Иван (папа?), посмотри, что она наделала. Теперь лежит. Притворяется.

— Иван… — мама, молча, вышла из комнаты, потом пришла с ведром и тряпкой.

— Ну чего стоишь? Я попросила позвонить в «скорую».

Папа вышел. Мама закончила уборку и тоже ушла. Юрик присел на мою кровать и спросил:

— Тебе очень больно, Саша?

— Терпимо, Юр.

— Ты никогда так меня не называл.

— А как?

— Ну, Юриком, Юрасиком.

— Это голову я ударил, ничего не помню.

— Ты отодвинься к стенке, я уберу одеяло, потом переляжешь, а я тебя накрою.

В груди потеплело. Малыш заботится обо мне. Но тут моё внимание привлёк громкий голос мамы:

— Ты с ума сошёл! Может, ты её совсем убьёшь!?

— Она мне постоянно грубит, не хочет говорить со мной!

— Ты уж определись — грубит или не разговаривает.

Я с трудом встал с кровати, Юрик расправил постель и помог мне улечься.

— Юрик, иди кушать! — мама.

— А Саша?

— Ему не до еды.

Мне действительно было не до еды, даже мысли о еде вызывали отвращение. Да, адаптация в новом мире оказалась пыткой, хотя, если вспомнить некоторые книги, то там…

Но, как говорится, своя рубашка всегда ближе к телу. Провалялся я так довольно долго, не прислушиваясь к разговорам в квартире, поняв, наконец, что разговаривает больше телевизор.

Раздался звонок в дверь и ко мне зашли врач и медбрат с медицинским кофром.

— Ну, где тут больной? О! Какой красавчик! Сесть можешь?

Превозмогая слабость, сел, стыдливо прикрываясь одеялом.

— Майку сними, — я послушался.

— Он у вас что, под