У "мыслящих" лошадей: личные впечатления в беглом освещении истории вопроса [Надежда Николаевна Ладыгина-Котс] (pdf) читать постранично, страница - 3

лошадей
Тогда министерство просвѣщенія поручило проф. Штумпфу созвать вторую, научную комиссію для точнаго изслѣдованія способностей и успѣховъ Ганса. Но вотъ, вскорѣ, вся исторія «Умнаго Ганса» падаетъ,
какъ несерьезная и не заслуживающая вниманія. Художникъ Рендихъ подмѣчаетъ при опытахъ Остена едва замѣтныя въ нѣсколько миллиметровъ движенія головой, вызванныя усиленнымъ напряженіемъ мысли экспериментатора: безсознательное опусканіе головы, какъ сигналъ къ началу стука, и приподниманіе,
какъ знакъ къ концу его. Онъ аргументируетъ свое предположеніе вѣскимъ доказательствомъ: дрессировкой на произвольные кивки своей собаки овчарки, которую въ одинъ лишь мѣсяцъ выучиваетъ всему, что
умѣлъ Гансъ.
Взгляды Рендиха находятъ себѣ горячаго сторонника, молодого психолога, Оскара Пфунгста, энергичнаго
защитника ихъ въ созвавшейся октябрьской комиссіи. Основываясь на заключеніяхъ Пфунгста, упомянутая комиссія послѣ тщательнаго двухмѣсячнаго испытанія Ганса въ направленіи теоріи подаванія знаковъ
выноситъ заключеніе, прямо противоположное предыдущему сентябрьскому: «отвѣты лошади зависѣли
отъ непроизвольныхъ движеній лица, задававшаго вопросы», и это заключеніе, какъ будто, подтверждали
опыты съ шорами или въ темнотѣ, когда Гансъ особенно часто ошибался, такъ какъ онъ не видѣлъ спрашивающаго. Итакъ: «развитіе Ганса происходило лишь въ воображеніи фонъ Остена».
Этимъ заключеніемъ вся исторія «Умнаго Ганса» была отброшена, какъ недостойная вниманія, и забыта. Самъ Остенъ, раздраженный критикой, порой затрагивавшей и его «доброе имя», огорченный
непризнаніемъ и тщетностью работы, озлобился на своихъ противниковъ: «Я все время слѣдилъ за духовнымъ развитіемъ своего ученика, и вдругъ приходятъ люди, не имѣющіе объ этомъ ни малѣйшаго
представленія и ставятъ мнѣ опредѣленныя условія! Это мнѣ не подходитъ, даже если они вообразятъ, что
я боюсь ихъ съ ихъ мудростью!» Но больше всего гнѣвъ Остена обрушился на Ганса, погубившаго, по его
мнѣнію, своимъ упрямствомъ все дѣло при испытаніи въ октябрьской комиссіи. И снова въ одномъ изъ
писемъ Остенъ жалуется на своего ученика: «Этотъ скот позоритъ меня въ силу своей полной неохоты къ
занятіямъ». «Теперь Гансъ уже ничего не умѣетъ: его неохоту замѣтили бы даже Штумпфъ и Пфунгстъ...
съ каждымъ днемъ растетъ его упорство и становится трудно выяснить, что Гансъ умѣетъ».
Но это были все-жъ мимолетныя настроенія. Остенъ все-таки не уступалъ и принялся съ прежнимъ упорствомъ за дальнѣйшіе опыты, пытаясь сдѣлать ихъ еще болѣе точными и стремясь исключить всякую возможность участія какихъ бы то ни было знаковъ. И въ другомъ письмѣ, къ г. Кралю, который заинтересовался Гансомъ и совмѣстно съ Остеномъ дѣлалъ многіе опыты, въ то время, когда Остенъ былъ уже
близокъ къ смерти, онъ все же съ прежней надеждой писалъ: «Пока мы трое живы, до тѣхъ поръ будемъ
ставить все новые опыты». И съ той же надеждой, что его работа будетъ признана и оцѣнена, онъ умеръ въ
1909 году въ печальномъ одиночествѣ. Печать едва отмѣтила его кончину, зато юмористическіе журналы
въ догонку Гансу, уводимому Кралемъ изъ Берлина въ Эльберфельдъ, посылаютъ рядъ злыхъ насмѣшекъэпиграммъ, язвительныхъ стихотвореній и каррикатуръ.
Карлъ Краль, съ самаго возникновенія исторіи «Умнаго Ганса» все время напряженно слѣдившій за ней,
послѣ заключенія октябрьской комиссіи все жъ сомнѣвался въ истинности ея выводовъ и потому рѣшилъ
самъ въ 1905 году примкнуть къ Остену для совмѣстнаго производства опытовъ. Онъ начинаетъ съ того, что отучаетъ Ганса отъ сигналовъ, на которые выдрессировала его комиссія, примѣняетъ шоры при
обученіи и производитъ свои опыты ночью, въ темнотѣ. Отвѣты Ганса снова становятся увѣренными, и
Гансъ, по словамъ Краля, «снова обрѣтаетъ духовную самостоятельность, которую онъ временно утратилъ». Ласковымъ обращеніемъ Краль достигаетъ того, что Гансъ занимается съ нимъ охотно, при постановкѣ новыхъ опытовъ даже съ интересомъ и достигаетъ большихъ успѣховъ.
Кромѣ отстукиванія Краль пріучаетъ Ганса совершать до 30 различныхъ движеній: «поверни голову, отступи на шагъ, сдѣлай шагъ впередъ, подними ногу, повернись вокругъ, подойди, ступай прочь, закрой дверь,
подними палку, дотронься до доски, стой, наклонись, поздоровайся, раскланяйся, заржи, поцѣлуйся, стань
паралельно скамьѣ, подъ прямымъ угломъ» и т. д. и т. д.
Краль ставитъ съ Гансомъ болѣе точные опыты часто въ присутствіи постороннихъ свидѣтелей, представителей науки; примѣняетъ точные приборы при изслѣдованіи внѣшнихъ чувствъ Ганса (къ большому
неудовольствію фонъ-Остена, который въ постановкѣ новыхъ опытовъ видитъ недовѣріе къ себѣ); ставитъ
контрольные опыты для изслѣдованія вліянія оптическихъ знаковъ, производитъ «слѣпые» опыты, отвѣты
на которые неизвѣстны самому экспериментатору; Краль даетъ спеціальныя задачи для обнаруженія умственныхъ способностей Ганса.

4

У "мыслящихъ"