Цитата: "А марганец при горении выделяет кислород". Афтырь, ты в каком подземном переходе аттестат покупал? В школе преподают предмет под названием - химия. Иди учи двоечник.
Стоит внимания. Есть новизна и сюжет. Есть и ляпы. Ну например трудно потерять арбалет, еще трудней не пойти его поискать, тем более, что он весьма дорогой и удобный. Я слабо представляю, что четверо охотников уходят на охоту без дистанционного оружия и лишь по надобности его берут, тем более, что есть повозка и лошади. Слабо представляю, что охотники за своей жертвой и подранками бегаю с мечами. Имея 4 арбалета и видя волколака автор
подробнее ...
рассказывает нам как его они рассматривают и как он готовится к нападению, дожидаясь атаки. Лишь ГГ успевает нажать на спуск в догон и забыв о перезарядке несётся безоружный за целью, видимо высказать своё устное фи за грубое подталкивание. Ну и как всегда охотники на монстров не имеют элементарной защиты от таких нападений - рогатины и предпочитают служить "кеглями" и летать не имея крыльев. Стандарт вооружения для таких писателей - меч, взяв авторит - ведьмака А. Сапковского. Только у него ведьмаки были уже биомутантами и обучались с детства, имели невероятную реакцию, гибкость, скорость и кучу химии от отравлений и заживление ран от ближнего контакта с чудовищами. Наши простые предки справлялись копьями,луками, собаками, ядом и ловушками. Диванные писатели пишут глупые книги и ссылаясь друг на друга. Да нормальные охотники в лес без хороших как минимум двух обученных собак держать зверя на одном месте на хищника не пойдут, иначе сами станут дичью. Я действительно умных произведений, где хоть чему то можно научиться из реального опыта давно не читал. На фоне прочих авторов оценку ставлю - хорошо и рекомендую представлять в уме более реальные ситуации и не резать монстров ножичком, а сразу колоть зубочисткой.
Очень! очень приличная "боярка"! Прочёл все семь книг "запоем". Не уступает качеством сюжета ни Демченко Антону, ни Плотников Сергею, ни Ильину Владимиру. Lena Stol - респект за "открытие" талантливого автора!!!
Написано на уровне детсада. Великий перерожденец и врун. По мановению руки сотня людей поднимается в воздух, а может и тысячи. В кучу собран казачий уклад вольных и реестровых казаков, княжества и рабы. 16 летний князь командует атаманами казачьего войска. Отпускает за откуп врагов, убивших его родителей. ГГ у меня вызывает чувство гадливости. Автор с ГГ развлекает нас текстами казачьих песен. Одновременно обвиняя казаков
подробнее ...
обворовывание своего князя. Читать о всемогущем колдуне и его глупых выходках и рассуждениях просто не интересно.
она не обманулась в своем ожидании. Алешка до темноты не мог расстаться с косой, а на ночь просто не знал, куда ее спрятать. Утром другого дня Глебовна поехала на клеверное поле косить колхозным телятам траву, а впереди с косой на плече важно шагал Алешка.
Остановились у межи клеверного поля, где с угла кто-то уже подкосил и увез траву. На выкошенном клине зеленая отава мягким ковром поднималась заново, и на нее было жалко ступать ногой. Глебовна подошла к нетронутой траве краем поля и позвала Алешку:
— Отсюда начнем. Слышишь? Чтоб с руки было. Я прокошу немного, а потом уж ты. Не торопись, окаянный народец. Погляди сперва.
Глебовна ступила на поле, выставила вперед правую ногу, распрямилась, потом слегка подалась навстречу траве и взмахнула косой. Тоненько и мягко звенькнув, коса смачно хрустнула по сочным стеблям, и слева от Глебовны легла первая охапка травы. Так же легко, без малейшего напряжения, она взмахнула и вдругорядь, и в третий раз, и за нею, по прокосу, потянулся ровный, притоптанный, как по шнуру, непрерывный след в две линейки. Алешка с завистью глядел, как косила Глебовна. Коса в ее руках была ловка и легка. Только казалось Алешке, что Глебовна ведет очень узкий прокос и мало захватывает травы на косу. Парня подмывало самому пройтись, с широким взмахом — уж он рубанет наотмашь, знай держись.
Обойдя по грани прежде скошенный клин, Глебовна положила свою косу на телегу и направилась к Алешке. А он, уже скинув пиджачишко, взялся за косу — она у него падала на траву как-то сверху и срубала только цветки да головки, почти при каждом взмахе втыкалась и ковыряла землю.
— Погоди, Алешка. Да остепенись. Ну кто так косит? Вот гляди. На траву не вались. Косу веди на пятке, на пятке. А траву бери самым носочком. И не спеши махать. Не спеши, говорю. Будто и тихо пойдешь, а оглянешься — податливо. Ну-ко.
Алешка перестал торопиться и вдруг почувствовал, что коса стала послушнее в его руке. Прежде, в горячке, он не имел над нею власти. Вот оно как!
— На пятку ставь. На пятку, — командовала Глебовна, идя сторонкой и не сводя глаз с Алешки. — По земле ее веди. Низом. Низом. Во-во.
На конце загона Алешка степенным жестом работника вытер лицо и задорно блеснул глазами:
— Что, Хлебовна, выйдет из меня толк?
— Выйдет. Бестолочь останется.
— Видела, как я?
— Как не видать! Теперь давай в два взмаха. Ты впереди, я за тобой.
И они шли по зеленому полю, махали косами, обливались потом и радовались труду.
— Я гляжу на тебя, Алешка, — сметав на воз траву и отдыхая, говорила Глебовна, — смотрю, и хоть ты еще ребенок, а сильно походишь на моего Никифора. Не обличьем. Нет. На работу он тоже ловкий был. Все-то в его рученьках спорилось да ладилось. На тракториста, родной, хотел учиться. Я не отговаривала. Самая мужицкая работа, говорю, землю пахать. Вспашешь, посеешь — хлебушко вырастет. Знай ешь.
— А я тоже буду трактористом, — заявил Алешка.
— Вот кончится война, и вы укатите в город. Какой ты тракторист!
— А может, и не укатим. Может, тут останемся.
— Дай бог…
Так втроем скудно, да в ладу пережили лихолетье войны, а весной победного года в Дядлове начал работать маслозавод, и Ольга Мостовая ушла из колхоза, устроилась на завод по своей довоенной специальности, бухгалтером. О возвращении домой даже и не заговаривала: видимо, никто не тосковал по ней в родном краю. Глебовна и Ольга работали, а Алешка бегал в дядловскую школу и был первым помощником Глебовны по хозяйству. Зимой он часто пропадал в лесу с Никифоровым ружьем. Бывало, что и приносил домой косача или зайчишку.
Рос Алешка крупным парнем, был рукаст и по-детски неуклюж. Белые, будто со щелоком промытые волосы его слегка вились и буйно наступали на лоб, острым клинышком опускаясь к самому междубровью. По характеру Алешка был мягкий, податливый, и Глебовна, бывало, подсовывая ему что-нибудь сладенькое, непременно прибавляла:
— Это от меня за послушание.
Ольга, глядя на такую сцену, смеялась:
— Алешка хитер, знает: ласковое дитя двух маток сосет.
— Правильно и делаешь, Алешка, — одобряла Глебовна, — за добро добром платят.
— В отца весь. Алешка-то, — вспоминала потом Ольга, когда они оставались с Глебовной вдвоем. — Отец тоже был большой, какой-то нескладный, как ребенок, а душой, Глебовна, милый-милый.
— Может, он и жив еще, — робко подсказывала Глебовна, хотя давно уже знала, что Ольга и солдата того видела, на руках которого умер Анисим, Алешкин отец. — Возьмет да и объявится. На Никифора моего давно пришла похоронная, а я не верю. Вот сердце не велит верить…
Весь тот год, когда Алешка кончал дядловскую семилетку, Глебовна жила предчувствием надвигающегося одиночества. Подоспеет лето, и уедут Мостовые в город: толковым парнем рос Алешка, и сам господь бог велел ему учиться дальше.
Чему быть, того не миновать. Стояло слякотное предосенье, когда собрались в дорогу Мостовые. Скромные пожитки уложили в телегу, затянули
Последние комментарии
25 минут 26 секунд назад
21 часов 9 минут назад
21 часов 12 минут назад
22 часов 9 минут назад
22 часов 32 минут назад
1 день 16 часов назад