Озимандия [Роберт Силверберг] (fb2) читать постранично, страница - 5
Книга 41841 устарела и заменена на исправленную
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
На корабле в тот вечер полковник Мэттерн и семеро его подручных проявляли завидный интерес к нашим дневным трудам. Они пробовали сделать вид, будто всей душой переживают за нашу работу, но мы-то видели отлично: нас просто подначивают и хотят услышать в подтверждение своих прогнозов, что мы ровным счетом ничего не нашли. Это они и услышали, раз уж Леопольд запретил поминать про Озимандию. А ведь кроме робота мы и вправду ничего не нашли, и когда сказали об этом, они улыбнулись: мол, мы так и знали, надо было сразу нас послушать, вернулись бы преспокойненько на Землю на семь дней раньше. Наутро, после завтрака, Мэттерн объявил, что высылает группу на поиски расщепляемых материалов, если мы не возражаем. – Нам понадобится одна из машин, – сказал он. – Вам останутся две. Вы не против? – Обойдемся двумя, – ответил Леопольд без особой радости. – Только на нашу территорию не заходить. – Это где? Вместо прямого ответа Леопольд сказал: – Мы тщательно обследовали район к юго-востоку отсюда и не нашли ничего примечательного. Там можете своей геологической техникой хоть в пыль все перетереть. Мэттерн кивнул, смерив Леопольда пристальным взглядом, словно явное нежелание открыть место наших работ вызвало у него подозрение. Я сомневался, стоит ли утаивать от Мэттерна информацию. Но, подумал я, Леопольду хочется поиграть немного в прятки, а единственный способ уберечь Озимандию от глаз Мэттерна – не говорить, где мы работаем. – Помниться, вы сказали, полковник, что, с вашей точки зрения, планета пуста. Мэттерн перевел взгляд на меня. – Убежден в этом. Но я ж не осел, чтоб носа наружу не высунуть, если уж мы все равно здесь околачиваемся. Его правда. – А как все-таки думаете, найдете что-нибудь? Он пожал плечами. – Расщепляемого – наверняка ничего. Ручаюсь, что на этой планете все радиоактивные вещества давным-давно распались. Вот литий, может, попадется. – Или чистый тритий, – ехидно вставил Леопольд. Мэттерн в ответ только рассмеялся. Спустя полчаса мы вновь шли западным курсом туда, где оставили Озимандию. На одной машине ехали Герхардт, Уэбстер и я, а другую занимали Леопольд с Маршаллом. Двое из подчиненных Мэттерна в третьей машине отправились на юго-восток, в район, где накануне пропал впустую день у Маршалла и Уэбстера. Озимандия был на прежнем месте, а за спиной у него вставало солнце, и силуэт робота светился по краям. Интересно, подумал я, сколько восходов он встретил. Верно, миллиарды. Мы остановили машины неподалеку от робота, подошли к нему, и Уэбстер воспользовался ярким утренним светом для киносъемки. С севера со свистом налетал ветер и взбивал фонтанчики песка. – Озимандия остаться здесь, – сказал робот при нашем приближении. По-английски. Сначала мы не сообразили, что произошло, а потом все пятеро выпучили глаза от изумления. Сквозь нашу растерянную трескотню снова послышался голос робота: – Озимандия расшифровать как-нибудь язык. Смахиваю на гида. – Постойте… он точно попугай повторяет обрывки нашего вчерашнего разговора, – сказал Маршалл. – Нет, он не попугайничает, – возразил я. – В его словах есть смысл, он разговаривает с нами! – Построен древними, чтоб просвещать прохожих, – произнес Озимандия. – Озимандия! – обратился к нему Леопольд. – Ты говоришь по-английски? В ответ раздалось щелканье, а мгновение спустя: – Озимандия понимать. Не хватать слов. Говорите больше. Мы задрожали от волнения. Теперь стало ясно, что случилось, а случилось, прямо скажем, невероятное. Озимандия выслушал терпеливо все, что мы наговорили накануне вечером; после нашего ухода он принялся ломать свою древнюю голову над тем, как бы извлечь из звуков смысл, и чудом преуспел. Теперь оставалось всего лишь напичкать это существо словами и помочь усвоить их. Нам достался ходячий и говорящий Розеттский камень! Два часа пролетели, как одна минута. Мы без передышки забрасывали Озимандию словами, по возможности с определениями, чтобы ему легче было сопоставить их с другими, уже заученными. К исходу этого времени он мог сносно разговаривать с нами. Он высвободил ноги из песчаной трясины, в которой простоял века, и занялся тем делом, для какого был создан тысячелетия назад: устроил нам экскурс в цивилизацию, некогда существовавшую и создавшую его. Озимандия оказался неистощимым кладезем археологических сведений. Нам должно было хватить их не на один год. Его народ, рассказал он, называл себя таиквянами (по крайней мере в его произношении), жил и процветал триста тысяч здешних лет, а на закате своей истории создал его – несокрушимого гида при несокрушимых городах. Но города рассыпались в прах, а Озимандия остался наедине со своей памятью. – Здесь был город Дараб. Когда-то в нем насчитывалось восемь миллионов жителей. Там, где я стою
Последние комментарии
1 день 9 часов назад
1 день 17 часов назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 12 часов назад
2 дней 12 часов назад
2 дней 12 часов назад