Комната No 13 [Эдгар Ричард Горацио Уоллес] (fb2) читать постранично, страница - 3

больше не увидите, — проговорил он.

— У вас есть деньги, позволяющие вести жизнь честного человека?

— Да.

— Я рад за вас. И еще раз прошу: не мстите! Восстановление справедливости происходит по воле Бога, в установленный им час. Не пытайтесь подменить собою Провидение.

— Вы правы, святой отец, — серьезным тоном ответил Джонни. — Надзиратель как-то поколотил Феннера, который не был ни в чем виноват. После чего Феннер во время работы запустил камнем в спину этому надзирателю. И кончилось все плохо: Эммануил Легг «настучал» начальству, Феннера избили еще больше и добавили ему срок. Чтобы не подменял собой Провидение!

— Господь добр: завтра бедняга выйдет на свободу.

— Но Он добр и к Леггу: старик уже вышел!

— Мистер Грей, вы прекрасно понимаете, чего я от вас жду.

— Да, святой отец.

— Вы обещаете не мстить этому человеку?

— Не могу дать такой клятвы.

— Жаль.

— Я всего лишь человек и подвержен всем человеческим слабостям.

Священник печально улыбнулся и благословил Джонни.

Грей собрался было уходить, но святой отец остановил его:

— Начальник тюрьмы просил меня передать вам письмо, полученное час назад…

Развернув листок бумаги, Грей прочитал:

«Джонни!

Надеюсь, что ты воспримешь это известие со спокойствием и твердостью, как подобает мужчине.

Мэри выходит замуж за мистера Флойда.

Он — джентльмен.

Пожелай им счастья.

Помни, что мы всегда рады тебя видеть.

Питер Кен».

— Так вот почему Флойд засадил меня! — воскликнул Джонни. — Прочтите это, святой отец!

Священник пробежал глазами письмо и помрачнел.

…В сопровождении надзирателя Грей прибыл на станцию железной дороги.

Он купил билет и отправил домой телеграмму.

Надзиратель пожал бывшему заключенному руку:

— Вы мне всегда нравились, мистер Грей. Поэтому я желаю вам никогда больше со мной не встречаться. Будьте здоровы и ведите себя хорошо.

— Не волнуйтесь, — ответил Джонни и вошел в вагон.

Заняв свое место, он первым делом вынул из кармана платок и стер с руки последнее прикосновение дартмурской тюрьмы.

…В Лондоне, у выхода из вокзала, мистер Грей увидел своего слугу Паркера.

Тот стоял около черного такси.

— Добрый день, сэр, — сказал Паркер таким тоном, словно расстался с хозяином сегодня утром. — Я получил вашу телеграмму. Куда прикажете ехать?

— Домой.

Джонни благожелательно похлопал слугу по плечу.

Паркер распахнул перед ним дверцу автомобиля.

Грей уселся.

— Багажа нет, сэр? — серьезно спросил слуга.

— Нет, — так же серьезно ответил хозяин. — Садитесь рядом со мной, Паркер, и рассказывайте, как вы без меня жили и что на свете нового.

Слуга переминался с ноги на ногу.

— Это будет с моей стороны слишком большой вольностью, — промямлил он. — Я должен уважать своего хозяина, сэр.

— Если бы ваш хозяин достаточно уважал себя, то не попал бы туда, откуда только что вернулся, — заметил Джонни. — Садитесь же!

Паркер примостился рядом с хозяином, и они поехали…

…Наскоро перекусив и переодевшись в великолепно сшитый смокинг, мистер Грей вышел из дому.

— Прикажете сопровождать вас, сэр? — почтительно осведомился Паркер, остановившись у дверей.

— Не нужно.

— Слушаюсь, сэр.

Слуга поклонился и вернулся в дом.

Джонни отправился в Хошем.

По дороге он лихорадочно искал доводы, которыми можно было бы убедить Питера Кена прогнать Флойда и выдать дочь за него.

Грей не сомневался в том, что Мэри все еще любит его.

Глава 3 ЛИЛА И БАРНИ ФОРД

Вилла мистера Кена находилась в стороне от других зданий.

Кирпичные стены старинного дома были увиты плющом, зелень которого красиво выделялась на красном фоне стен, плотно окруженных прекрасно ухоженным парком.

Джонни вошел в ворота виллы.

Он направился было по главной аллее парка к парадному подъезду, но затем передумал и решил воспользоваться, на правах старого приятеля, боковым входом.

Грей свернул на узкую дорожку, которая вела вдоль стены дома.

Пройдя несколько ярдов, он услышал громкий голос возмущенной женщины.

Джонни ускорил шаг, дошел до угла здания и осторожно заглянул за него.

На крыльце перед боковым входом стояла юная красавица-горничная.

Она отчитывала грузного старика, облаченного в ливрею дворецкого.

Его морщинистое лицо отражало напряженное внимание, с которым он относился к разговору.

Старик даже вытянул шею вперед, словно прислушивался, хотя горничная нисколько не приглушала голос и даже Джонни прекрасно слышал каждое ее слово.

— Я не знаю, в каких домах вам приходилось служить и где вы обзавелись подобными привычками, — говорила она, — но если я еще раз застану вас в моей комнате, то немедленно пожалуюсь мистеру Кену! Даже в том случае, если вы не будете рыться в моих вещах, как это было сегодня! Вы меня поняли?

— Да,