Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
почему они должны быть выше. Город дал ему то, чего он хотел. Чего еще желать?
Да, цели у него теперь не стало никакой. Выплывали какие-то цели каждодневные, развлечения от скуки, — а скука посещала его иногда по вечерам, — но считалось, что со временем все образуется, найдется ему по силам характера цель сама собой. Отслужит действительную в армии остепенится.
Наверное, скорее всего дальше сталось бы так: демобилизовался бы парень, женился, и все образовалось бы не спеша. И выбор места жительства, и успокоение натуры.
Однако суждено ему было пройти через другие испытания и хлебнуть совсем не армейских щей.
В один из приездов домой, точнее — отъездов из дому в Николаев, когда стоял Бунчук на улице в своем темном костюме и белой рубахе и дожидался автобуса, к остановке подошли двое незнакомых парней. Он был хмелен, весел и спросил: кажется, вместе поедем? Добавил о погоде, о том, что в Николаев к вечеру будут и что ему завтра непременно надо рано вставать: первая смена. Но разговор дальше не продвинулся. Бунчуку сказали: «Пошел к черту!» Он удивленно посмотрел на двоих и, улыбнувшись, попросил их не грубить, он этого не любит. Незнакомцы стали его задирать. Но Бунчук наподдавал одному и другому. Крепко наподдавал.
Парни куда-то исчезли. Автобуса все не было. Хмель прошел. Бунчук оглядел себя: рубаха испачкана кровью. Своей или чужой, он не понял, а запахнул на груди пиджак и, сжимая отвороты рукой, зашагал прочь от остановки.
Наутро, работая в литейке, Бунчук почти не вспоминал вчерашнюю переделку. И не волновался, и не жалел незнакомцев. Он был спокоен, ничего не смущало его: подрался — с кем не бывает?
Но между тем прошло несколько дней, и вдруг Бунчук узнал, что те парни подали на него в суд, они откуда-то знали его, теперь идет следствие. Он не испугался, еще не знал, что ему грозит. Работал по-прежнему старательно и отгонял дурные мысли. «Они сами виноваты, — говорил он себе. — Загрызались и получили!»
Перед судом на заводе разбирали персональное дело Бунчука, его исключили из комсомола.
Потом его осудили на три года заключения в исправительно-трудовой колонии. Тогда ему было девятнадцать.
Он знал, что виноват: во время стычки в кармане случилась железная штуковина, и он зажал ее в кулаке. Но считал, что не пьяница он и никакой не хулиган. Все так сложилось глупо и нелепо. Могло выйти и по-другому. Он же мог быть трезвым в тот вечер, парни могли ему не встретиться. И еще он рассуждал по русскому обычаю: «Ну, выпил! Ну, с кем не бывает… Ничего страшного!»
Можно проследить его жизнь после ухода из Васильевки, найти ошибку и подумать о будущем. Еще нет беды в том, что он перестал быть деревенским и не стал городским. Но он, несмотря на свое трудолюбие, оказался без дела, которое бы было ему по душе. Литейку он не любил, она приносила лишь более-менее хороший заработок. Это была жизнь без стержня, без главного дела, вокруг которого выстраивались бы другие интересы. Без этого — пустота. Человек хватается за что попало, все ему нипочем… И Бунчук упал.
Потекли серые дни заключения, скучная работа — делали сейфы. Он и здесь работал на совесть. По-другому у него не получалось.
Бунчук был освобожден досрочно, через год и восемь месяцев. На его счету числилось свыше тридцати благодарностей и одно взыскание: он взял на себя провинность соседа.
На волю Бунчук вышел с некоторым удивлением в душе и стыдом. Судостроительный завод принял его обратно, и оттуда написали, куда следует, письмо, что обязуются содействовать моральному перевоспитанию Виктора.
Был ли Бунчук к тому времени новым человеком и насколько он извлек урок из своего прошлого, в Николаеве в полной мере не смогли удостовериться. Он в скором времени женился и уехал из города. Осталась после него недалекая память, мол, был вот такой непутевый паренек и работать вроде бы умел, имел характер компанейский, да не заладилась у него судьба с самого начала. Не повезло. Бывает такое.
Бунчук уехал насовсем, но в Васильевку он тоже не вернулся.
У жены тяжело заболел отец, и молодые поехали к нему, в село Ново-Дмитровку. Там и осели. Надо было устраиваться, обживаться на новом месте. Бунчук отвык от деревенской жизни, а здесь он был для всех покуда еще чужаком, к нему присматривались и гадали: что за человек появился?
Председатель местного колхоза «Большевик» Э. И. Печерский не больно интересовался прошлым Бунчука, когда принимал его.
— Вот что, хлопец, — сказал Печерский. — Я бы тебе с удовольствием сейчас дал хорошую машину. И я тебе ее дам. Но после. А сейчас у меня полный комплект шоферов. Поработай пока помощником комбайнера?
— Ладно, — ответил Бунчук, глядя в спокойные добрые глаза седоватого председателя. — Поработаем помощником комбайнера.
Дома Люда поинтересовалась результатом переговоров с председателем, стала утешать. Однако Бунчук несколько удивленно приподнял брови, словно спрашивая: «Зачем же меня утешать?»
— Ну что молчишь? — спросила
Последние комментарии
48 минут 20 секунд назад
48 минут 54 секунд назад
57 минут 5 секунд назад
1 час 5 минут назад
2 часов 3 минут назад
2 часов 21 минут назад