Медсанбат [Григорий Михайлович Терещенко] (fb2) читать постранично, страница - 3

Павла:

— Шо, она твоя, что ли? Как недорезанный козёл орёшь.

— Моя! — стал перед ним Павел. – Не трогай!

— Смотри ты на него?! Жених! А у самого ещё молоко на губах не обсохло.

Однако девушку отпустили.

Когда Павел с Настей отошли, он сказал:

— Я тебя всегда буду защищать. Ты же моя соседка.

— Как ты не побоялся, Павлуша? Он же мог тебя изуродовать.

— А него он безобразничает! Сколько можно терпеть!

Гаврила все-таки отомстил Павлику: подложил ему, спящему, под рубашку ежа. Хорошо, что этим кончилось

Настя нравилась Павлу, но он так ни разу больше не подошел к ней. Но хватало смелости…

Как там наши девушки в оккупации? Конечно, не все успели эвакуироваться. Он представил себе беззащитную Настю, и сердце его сжалось. Где она сейчас? Что с ней? Кто за нее заступится?

3

Щупленький помкомвзвода сержант Комаревич тусклым голосом командует:

— Равняйсь! Боец Лютик, куда смотришь? Ворон считаешь?

Сутулая, худая Фрося Лютик действительно смотрела мутным взглядом не вправо и не на помкомвзвода, а куда-то в сторону землянки. Услышав замечание, скривилась, фыркнула, но промолчала и повернула голову вправо.

Некоторые девушки, те, что прибыли вчера, еще толком не знают, как надо равняться или стоять «смирно». В школе все-таки этому учили. Но то было в школе. Сегодня в строю тридцать шесть девушек. Молодые, здоровые. Многие стоят «смирно» и равняются подчеркнуто старательно, показывая свое превосходство над новенькими.

Комаревич долго ходит вдоль строя, выравнивает шеренги.

— Крайняя слева, Шубина, назад чуть носки, носки, значит, назад подвиньте. Во второй шеренге пятая, Трикоз, чуточку назад! Так! Еще чуть вперед грудь!

— Широкая своей грудью всех затулила, — вполголоса острит Наталья Трикоз.

— Боец Трикоз! — начал Комаревич, но только кашлянул, продолжать не стал.

— А Бочкова кого видит? Шайхутдинова, значит, чуточку вперед. Равнение на Журавлеву.

Зинаида Журавлева правофланговая. Смотрит серьезно, стоит по команде «смирно», хотя такая команда и не подана.

— Широкая, разговорчики!

— Че Широкая? Опять Широкая?

О, ей палец в рот не клади!

Комаревич идет вдоль строя, останавливается напротив Шубиной и удивленно смотрит на нее.

— Шубина, че козырьки на бровях?!

— Какие козырьки?! — Шубина потупила взгляд.

— Чернильные. Не положено, значит, бойцу подкрашивать брови! — И пошел дальше.

— Он, лышенько, Аленушка! — вскрикнула Наталья Трикоз. — Ты же фиолетовым карандашом брови намазала! Як це мы не побачилы?

Наталья, когда волнуется, начинает заикаться, и ее припухлые губы вздрагивают. Лицо у нее белое, с ярким румянцем и в веснушках, которые так ей идут. Глаза карие, большие, с лукавинкой.

— Перепутаешь, — шепчет чуть не плача Шубина. — В землянке темно и зеркало одно на всех.

— Красноармеец Плаксина, станьте, значит, рядом с Шубиной!

Низкорослая, полненькая, курносая, со светлыми волосами Ася Плаксина неловко, неумело заняла место рядом с Шубиной.

Наконец строй выровнен. Пятясь к средине, помкомвзвода отрывисто подает команду «смирно!», поворачивается через левое плечо и докладывает:

— Товарищ лейтенант! Сводный взвод медсестер и санитарок в количестве тридцати шести человек построен! Докладывает сержант Комаревич.

— Вольно!

— Вольно! — повторяет помкомвзвода.

Павел прошел перед строем, вглядываясь в лица девушек. «Как сложатся их судьбы на войне?» — вдруг почему-то подумал он.

— С сегодняшнего дня я, товарищи, у вас командир. Не думайте, что временный, что можно к выполнению приказов относиться кое-как. Дисциплина прежде всего! Это вам не гражданка. Теперь ваша жизнь пойдет строго по уставам...

На левом фланге, во второй шеренге начали шушукаться. Шевченко сделал несколько шагов в ту сторону.

— Звать меня, — продолжал он, — Шевченко Павел Остапович, 1922 года рождения.

И снова строй удивленно замер. Наверное, подумали: какой молодой лейтенант!

— Родился в феврале, — этим как будто хотел прибавить малость к своему возрасту. — Окончил военное автомобильное училище... Вопросы есть?

— Звiдкiля ви родом? — отозвалась Наталья Трикоз.

— Из Черниговщины. Щорсовский район. Сейчас он оккупирован немцами. О родителях ничего не знаю... Что вас еще интересует?

— Женатый? — пружинисто покачиваясь на носках, спросила полненькая девушка, у которой нос сапожком. Лицо серьезное, но лейтенант видел, что она еле сдерживает улыбку.

— Прежде чем спросить, надо назвать свою фамилию, — сказал лейтенант.

— Красноармеец Широкая. Интересуюсь: вы женаты? — Она улыбнулась, и лицо ее похорошело, преобразилось. У Широкой высокий угловатый лоб с заметно выраженными надбровными дугами, энергичный подбородок с ямочкой. Почти мужское лицо, и только веселые карие глаза да задорно вздернутая верхняя губа придавали ему женственность.

— Нет, не женатый, — ответил лейтенант.

Кто-то с левого фланга бросил:

— Женим!

Сказано было вроде тихо, но лейтенант не только