В городе на Каме [Валерий Михайлович Воскобойников] (fb2) читать постранично, страница - 6

border=0 style='spacing 9px;' src="/i/23/459123/_016.jpg">
Утром Гриша и Николай шли на работу рядом, и в их медалях отражались яркие солнечные лучи. А во дворе они встретились с директором — у него на груди тоже поблёскивала на солнце новая медаль.

В обед принесли почту, и Гриша прислушался, как всегда, таясь от самого себя. Неожиданно выкрикнули и его фамилию.

И это было письмо от лётчика!

Не простой треугольник, а настоящий конверт.

Как и раньше, Гриша отошёл с письмом в сторонку, осторожно вскрыл конверт, и сразу бросились ему в глаза первые слова:

«Братишка, дорогой мой!»

Гриша прочитал их и закрыл глаза. Лишь через несколько минут он смог читать дальше.

«Как здорово, что ты нашёлся! Я так рад этому, что сказать невозможно, и сразу пишу.

Я три месяца провалялся в госпиталях, фашисту удалось ранить меня. Только вернулся в часть — мне сразу дают твоё письмо. Времени у меня нет — через пять минут перелетаем на новое место. Поэтому я вкладываю фотографию, а напишу, что успею.

Вот уже и восстанавливается наша семья. А раз ты жив, то, может быть (я в это верю), живы и наши отец с матерью…

Я сейчас так волнуюсь, что и писать толком не могу. Да и ты, представляю, как волновался, если даже кинотеатр перепутал. Ведь мы жили не у «Колизея», а у «Баррикады», в другом конце Невского. И почему ты, милый братишка, вдруг решил, что я был математиком, когда я учился на агронома?

Прости, бегу в самолёт, дали ракету. Вечером напишу подробнее.

С комсомольским приветом, твой брат Дмитрий Ефремов».

Гриша вынул фотографию. На него смотрел весёлый лейтенант-лётчик. На брата Диму он вовсе не был похож.

Гриша снова закрыл глаза, потом опять перечитал письмо.

Нет, конечно же, они жили у «Колизея». Гриша помнил дома вокруг так же, как и математические формулы в тетрадях брата.

«С комсомольским приветом, твой брат Дмитрий Ефремов», — вновь прочитал он и опять взглянул на фотографию.

И вдруг ему захотелось, чтобы брат Дима так и выглядел, как этот весёлый лётчик.

«Вот уже и восстанавливается наша семья», — прочитал он другую строчку.

«У каждого человека обязательно должна быть семья, — подумал Гриша. — Каждому человеку необходим хотя бы один родной и близкий».

Лишь единственная личная фотография была у Гриши — та, что была сделана заводским фотографом. Её Гриша и послал лётчику. А в конце подписался:

«С комсомольским приветом, твой брат Григорий Ефремов».