cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
подумал бы, что на него давит чувство вины.
Услышав шаги за спиной, он резко развернулся. Я мог сделать неслышимыми свои шаги. Я мог слиться с тенью, ведь она была частью меня.
Я — и свет, и тьма, а что рождает их слияние? Тень.
Но я хотел, чтобы он слышал. Чтобы тот страх, что испытала прелестная незнакомка, с губ которой больше никогда не сорвется теплый вздох, убийца испытал сам.
Он порывался убежать, но сделал ошибку, когда заглянул мне в глаза. Страх парализовал его, приковал на месте. Подойдя к убийце вплотную, я увидел в его зрачках собственное отражение: высокий молодой мужчина с темными волосами чуть ниже ушей, облаченный в черный фрак, белые брюки и рубашку и черный цилиндр.
Черное — тьма в душах тех, кого настигнет неминуемая кара.
Белое — очищение, спасение загубленной души.
— Кто ты такой? — его голос осип от испуга.
— Ангел Смерти, — спокойно ответил я.
Убийца нервно рассмеялся, но шепчущая в переулке тишина поглотила, заглушила чужеродный звук. Улыбка поблекла.
— Ангелов не бывает.
— Тогда кто же я?
И я распустил крылья.
Сотканные из теней, они подняли волну воздуха, скинувшие клетчатую кепку с головы убийцы, растрепали его волосы. Я видел ужас на его лице — ужас пополам с неверием. Я знал, что видит он — за миг до свершенной кары мои глаза становятся полностью черными, словно тьма, живущая в моей душе и ежечасно борющаяся со светом, заливает своими чернилами глаза от радужки до белков.
Убийца закричал, но его крик тут же оборвался.
Я обнял его своими крыльями. Стоял, слыша размеренный стук сердца — как удар трости по мостовой. Один, последний вздох, потревоживший сотканное из тени перо на моих крыльях. Последний стук сердца и звук упавшего на землю тела. Тела, в котором уже не было души.
Правосудие свершилось. Я мог отправляться домой.
В первую неделю моего пребывания в Ант-Лейк — маленьком городке на юге страны, я познакомилась с Дикси Эллиот. Она работала официанткой в кафе, куда я заглянула выпить чашечку кофе. Дикси так загляделась на молодого спортсмена, что не заметила меня. Мы столкнулись, и поднос, который она держала в руках, с грохотом обрушился на пол. Соус забрызгал мою кофточку, и Дикси буквально стянула ее с меня, пообещав, что все исправит.
Это была искрящаяся жизнью двадцатипятилетняя (как выяснилось позже — выглядела она куда моложе) особа с длинной челкой по самые глаза, голубыми глазами и непослушной густой копной шоколадного цвета. Одетая в обтягивающую маечку и суперкороткие шорты, Диски порхала по кафе, притягивая к себе восхищенные взгляды.
Удивительное дело, как быстро мы нашли общий язык. В первый же день нашего знакомства, отработав смену, Дикси затащила меня в местный клуб — в качестве извинения. Было весело — особенно когда Дикси, лихо опрокинув в себя пятую стопку с текилой, полезла на барную стойку, откуда я стащила ее с большим трудом.
Не назову себя скромницей, но танцевать на барной стойке меня не заставишь ни за какие сокровища мира. Мы вообще были двумя противоположностями, которые удивительным образом спелись. Если я предпочитала элегантные наряды и сдержанный стиль, то Дикси одевалась так откровенно, что у меня иной раз нервно поднималась бровь. Шумная, смешливая дебоширка, она идеально меня дополняла — спокойную, порой мечтательную, часто погруженную в себя.
Я часто забегала к ней в кафе — поболтать и пообедать. Без капли смущения, Дикси садилась ко мне за стол прямо в разгар рабочего дня, не обращая внимания на попытки Чака — ее шефа, молодого и довольно привлекательного хозяина кафе, воззвать к ее совести.
Вот и сейчас она периодически отпивала мой кофе, за который я ей заплатила, и воровала кусочки бекона из моей тарелки. А ведь я еще даю ей на чай! При этом она невозмутимо качала ногой, игнорируя красноречивые взгляды других официанток.
— А ведь Чаку ты нравишься, — вдруг сказала Дикси.
Я чуть не подавилась кофе. Вообще была жуткой кофеманкой, и усиленно пыталась избавиться от этой привычки, но… особых результатов не достигла.
— С чего ты взяла?
— Брось, да он же глаз с тебя не сводит!
— Он глаз не сводит с тебя, потому что ты бездельничаешь в разгар смены.
Дикси закатила глаза.
— Я же не про сейчас, а вообще. Мне кажется, с тех пор, как ты приехала, он даже одеваться стал лучше — снял эту дурацкую кепку, которая совершенно ему не шла, вместо затертых уже джинсов начал нормальные носить. Хоть на человека стал похож.
Я укоризненно взглянула на Дикси, утащившую кусочек ржаного хлеба и хорошо прожаренный бекон.
— Давай я закажу тебе яичницу, — предложила я.
— Нет, спасибо, я не голодна. И вообще, мне работать надо, — протараторила Дикси.
— Вспомнила наконец-то, — усмехнулась я. Окинула взглядом зал и барную стойку — Чака нигде не было видно. А значит, можно было еще немного поболтать. — Дикси…
— Да? — Подругу
Последние комментарии
9 часов 15 минут назад
10 часов 47 минут назад
14 часов 41 минут назад
14 часов 45 минут назад
20 часов 6 минут назад
2 дней 7 часов назад