2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
через рассказ, что вовсе не означало, что традиционная книжная культура игнорировалась. По воспоминаниям самого Б. Шергина, «в Архангельске почти в каждом доме была и русская классическая литература. Но романы русские и западноевропейские пересказывались богатейшей северорусской речью»[9]. К сожалению, сегодня из семейной традиции практически исчезла такая форма общения между родителями и детьми, как ежедневные (а точнее сказать, ежевечерние) рассказы и чтение вслух, которые всегда играли такую важную роль в системе домашней педагогики русского человека. Рассказанная сказка или песенка, спетая «на сон грядущий», ежедневно творили маленькое, но такое необходимое добро, создавали по-настоящему родственную атмосферу в семье. Вся жизнь и творчество Бориса Шергина как бы подтверждали нехитрую педагогическую аксиому — нравственная личность, гражданин и труженик воспитываются лишь в той семье, где не прервана связь, традиций, где каждое последующее поколение воспринимает себя как продолжение поколения предыдущего.
В автобиографическом очерке «Запечатленная слава» писатель с теплотой вспоминал атмосферу, властвовавшую в семье, круг отцовских друзей, архангельских моряков и судостроителей,- М. О. Лоушкина, П. О. Анкудинова, К. И. Второушина, В. И. Гостева, которые отличались «отменной памятью, «морским знаньем» и умением рассказывать...»[10].
Живое слово окружало архангельского гимназиста всюду: в балаганных представлениях, в бесчисленных частушках и конечно же в протяжных песнях:
Увы, увы, дитятко,
Поморской сын!
Ты был как кораблик белопарусной.
Как чаечка был белокрылая!
Как елиночка кудрявая.
Как вербочка весенняя!
Увы, увы, дитятко,
Поморской сын!
Белопарусной кораблик ушел за море,
Улетела чаица за синее... (Там же, с. 35.)
Красота произнесенного слова завораживала. Например, «Соломбала» — что-то волшебно-сказочное слышалось в этих звуках, хотя это всего-навсего название древнего архангельского пригорода, где еще в 1693 году была заложена первая в России государственная судостроительная верфь. А красноречие городского Торжка, где, расхваливая свой товар, торговцы и разносчики вытворяли с обычными словами такое, что трудно было устоять перед соблазном что-нибудь купить:
Ну что за блины!
И сочные, и молочные,
И крупичестые, и рассыпчатые!
Правда, бабка,
Я бы свои блины всегда ел,
Кабы денег не жалел (Красноречие русского торжка. Материалы из архива В. И. Симакова.- Из истории русской фольклористики. Л., 1978, с. 111.).
Или:
С моего кваску
Не бросишься в печаль и тоску! (Там же, с. 112.)
Балаганная культура, о которой сегодня можно лишь прочитать в книгах, весь этот презираемый людьми «культурными» раёк, театр Петрушки, карусели, медвежья комедия,- была по самой сути своей демократична и учила обращаться с живым словом бережно; поистине верна пословица: «Слово — не воробей, вылетит — не поймаешь!» Отсюда подлинные истоки мастерства Шергина-писателя, Шергина-рассказчика.
Принято думать, что лишь высокие образцы фольклора несут в себе подлинно эстетические ценности. Все гораздо сложнее, и, нисколько не умаляя художественное достоинство былин, сказок или народных песен, вслушаемся вслед Б. Шергину в мелодику вроде бы бесхитростных повествований: «Нам, поморам, море — поилец, кормилец. Но море даст, что возьмешь. А чтобы взять, надо суденышко. Без своей посудины, хоть самой утлой, помор не добытчик, а раб богачу. Смала я это понял и терпеть не мог. Редкую ночь суденышко мое мне не снилось: вижу, будто промышляю на нем, и рыбы — выше бортов»[11]. Таких рассказов вокруг нас и по сей день бесчисленное количество, и надо иметь редкое чувство слова, чтобы порадоваться красоте слова произнесенного.
В приведенном отрывке нет той иронии и даже лукавства, которые характерны для творчества Бориса Шергина, и потому хочется привести другой пример, где объективно юмор присутствует, хотя рассказчик вовсе не ставил своей целью рассмешить слушателя: «Нашей Наталье Петровне мадам Люрс заказывала и свое «умершее» платье:
— Сошьешь, Петровна, саван, как положено по уставу, только кружева, и рюш, и воланчики добавишь, и чтобы сзади прорехи ни в коем случае не было. Может, на страшном суде генерал или другая благородная личность сзади будет стоять...»[12]. В этих строках юмор особого, нелитературного рода, и писатель владел им в высшей степени виртуозно.
Однако в профессиональное искусство Борис Шергин пришел не через литературу, а через каллиграфию и живопись, что также определило уникальность его творчества. По совету приехавшего в Архангельск П. И. Субботина, директора художественной школы в Подмосковье, Б. Шергин едет учиться в Москву, в Строгановское училище. Субботин
Последние комментарии
1 час 22 минут назад
15 часов 17 минут назад
16 часов 50 минут назад
20 часов 43 минут назад
20 часов 47 минут назад
1 день 2 часов назад