Хочешь, я тебе... [Екатерина Неповинных Китька Нес] (fb2) читать постранично, страница - 5

Керчинскому приспустить с себя джинсы вместе с трусами. Лихорадочно закусил нижнюю губу, сама мысль, что перед ним на коленях стоит никто иной, как сам гендиректор в своей офигительной рубашке от какого-нибудь неебически крутого бренда и собирается отсосать ему — Мишке, казалась нереальной.

Но ощутив прикосновение горячей шершавой ладони к ноющему от возбуждения члену, не выдержал, застонал, подавшись вперед. Снизу тихо засмеялись, а затем чужая рука осторожно скользнула вверх-вниз по стволу, огладила поджавшиеся яйца, и парень заскулил, выгибаясь навстречу. Когда мошонки коснулся теплый, скользкий язык, у Мишки перехватило дыхание, пальцы на руках и ногах скрючило, волосы прилипли к вспотевшей шее. А Керчинский принялся энергично вылизывать содержимое трусов подчиненного. Мишке было так охренительно хорошо, что он готов был оставаться в этом кабинете, прижатый к этому столу вечно, лишь бы Руслан Валерьевич никогда не останавливался. А когда на чувствительной головке с пошлейшим звуком сомкнулись тонкие, потрясающе тёплые губы, Переступко готов был разрыдаться от охвативших его феерических ощущений. Керчинский же осатанело принялся насаживаться головой на изнывающее возбуждение ошалевшего парня, не забывая рукой наминать напрягшиеся яйца. Блондина метало между столом и начальником, как шлюпку по штормовым волнам. Он стонал, всхлипывал, складывался пополам, прижимая темноволосую голову ближе к себе, заставляя шефа вбирать до основания, утыкаться носом в светлые волоски внизу живота. Его выгибало и потрясывало. Мишке чудилось, что у Руслана Валерьевича во рту орудуют сразу несколько языков, оглаживают, скользят, оказываясь везде и сразу, лишая Переступко возможности нормально дышать. Керчинский улавливал любое движение своего подчинённого, подстраиваясь, ориентируясь, как тому лучше и насаживался… насаживался и насаживался, до одури вращая головой.

— Ахуеееть! — выкрикнул Мишка, откидывая голову назад. От напряжения сводило судорогой икры и лихорадочно сокращались мышцы живота.

Ему казалось, что он так громко стонал, что слышало всё здание. Не давая блондинистому бухгалтеру потерять состояние эйфории, Руслан поднял одну руку вверх, огладил живот, грудь, коснулся шеи. Мишка послушно опустил голову вниз, рука шефа прошлась по его подбородку, очертила влажный контур припухших губ и, не церемонясь, Керчинский пропихнул в мягкий, податливый рот два пальца. Парень снова протяжно застонал, послушно всасывая директорские пальцы, облизывая языком и чувствуя, что осталось не долго. Руслан Валерьевич тоже чувствовал, что мальчик почти готов. Высвободив щедро обслюнявленные пальцы, быстро опустил руку, плечами развел шире чужие ноги и не раздумывая протиснул пальцы меж сжатых ягодиц подчинённого. Тот дернулся, взвыл, напрягаясь сильнее. Казалось, что его сейчас разорвет от непередаваемого кайфа. И когда Мишке показалось, что лучше быть просто не может, пальцы шефа огладили сжавшийся сфинктер. Ртом при этом Керчинский орудовал, как ненормальный, казалось хотел высосать душу из незадачливого смс-террориста. И когда пальцы Руслана Валерьевича повторно очертили контур самого сокровенного, Переступко взорвался, бурно кончая в директорский рот, содрогаясь всем телом и воя дурниной. А почувствовав глотательные движения, парню реально показалось, что он сейчас помрёт, прямо здесь, на столе, не выходя изо рта шефа.

Дождавшись, когда Мишку перестанут колошматить последние судороги оргазма, Керчинский медленно отстранился с опадающего члена бухгалтера и поднялся с колен, нависая над разомлевшим парнем. У Переступко хватило сил только устало ткнуться в широкую грудь начальства, приходя в себя, успокаивая сумасшедшее дыхание и рвущееся из груди сердце.

— Сладкий, — с усмешкой протянул гендиректор, осторожно отстраняя от себя Мишку.

Тот встрепенулся, непослушными руками натянул трусы с джинсами. Сознание быстро возвращалось на место. Понимание того, кто и что сейчас с ним сделал, заставило вздрогнуть и испуганно поднять глаза на начальника. Тот стоял, внимательно изучая Мишкино лицо. Переступко тихо попятился к двери, шеф ничего не говорил, сочувствующе глядя на внутренние метания несчастного в борьбе с пугающей действительностью. И наконец под понимающим взглядом Руслана Валерьевича парень скрылся в коридоре, тихонько прикрыв за собой дверь.

========== Глава третья ==========

Переступко мучился уже который день подряд, мысли о Керчинском и минетах не давали несчастному покоя. Сначала Мишка пребывал в священном ужасе, ожидая санкций за позорный побег с места орального «преступления», но оных не последовало ни в тот самый день, ни на следующий, ни даже через неделю. Бедолага даже засомневался, не привиделось ли ему всё это с перепугу?

Но как бы там ни было, Руслан Валерьевич даже начал сниться незадачливому