Алина: светская львица [Валерий Вениаминович Бондаренко] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (31) »
Из дневника Алины Головиной.
«8 сентября (1835 года). Сегодня в жизни моей был, наверно, самый странный, удивительный день, — день, изменивший все. Сразу после второго часа (у нас был немецкий язык, который я приготовила дурно, и добрейший Карл Богданыч огорченно поставил мне «неуд») меня вызвали к Начальнице Института. Обыкновенно вызовы эти не предвещают ничего хорошего. Однако я не слишком встревожилась, ибо вины за собой никакой не знала. Вместе со мной в кабинет вошла и наша новая классная дама, о которой я так много уже писала. Но ждать каких-либо объяснений или предупреждения от этой иглы из гранита, конечно, не приходилось. У Начальницы, кроме нея самой, сидел изысканный господин лет сорока пяти, с чертами лица несколько мелкими, но миловидными, очень бледный, но красногубый, с двумя звездами на фраке, довольно тонкий и еще более того гибкий. Господин с неподдельною грустью взглянул на меня. Начальница дважды приложила к глазам платок и объявила мне скорбно о кончине тетушки. Признаюсь, эту весть я выслушала почти равнодушно, так что мне стало даже и неудобно перед собой. Перекрестившись, я вдруг смешалась, однако тотчас изысканный господин пришел мне на помощь. Обнаружив несколько мягкий, очень приятный по тембру голос, он сказал, что он мой двоюродный дядюшка, что он скорбит не менее моего и что самый долг родственного вспомоществования и любви требует не бросить меня в сих тягостных обстоятельствах. Он также добавил, что тетушка перед кончиной всецело пеклась о моем будущем, взяла с него слово заботиться обо мне, как о родной дочери, и назначила меня единственною своей наследницей. С этой минуты жизнь моя, как в сказке, переменилась. Дядюшка Сергий Семенович изъял меня тотчас из Института, поселил у себя и поручил заботам тетушки моей, а своей жены, Екатерины Алексеевны, урожденной графини Разумовской. Сам же дядюшка — крупный вельможа, министр просвещения и президент Академии наук. Итак, жизнь моя начинается, возможно, только теперь. Балы будут уже через месяц, однако тетушка желает вывезти меня впервой на праздник, который станет главным в сезоне, — к княгине Голицыной-старшей, в день ее 95-летия. Увы, сие случится лишь в январе… Тетушка очень добра: мне нашили целый шкап новых платьев, из коих больше прочих идут мне зеленое закрытое с бархатным лифом и палевое с серыми кружевами по вороту и подолу, для утренних визитов. Фасон моего первого бального платья мы, однако, еще выбираем».…Как давно это было! Два года, — а точно целая жизнь промчалась. Алина закрыла дневник. Часы на камине прозвенели двенадцать раз — двенадцать раз повернулась стеклянная зеленая сфера меж золоченых колонок. Звон часов словно пробудил Алину: она вспомнила, что мужа нет дома уже третий час и что он сейчас там. Базиль вернулся после отпеванья с дядюшкою. На дядюшку смотреть было нельзя, до того он казался страшен своей бледностью и как-то жалок, — вот именно жалок! Точно ростом уменьшился и еще более похудел. Алина не стала встречать их, все увидала через окно. Но Базиль к ней тотчас явился и стал громко и многословно рассказывать о том, что церковь была полна народу, что вдова дома осталась, зато явились все послы, а французского простолюдины приняли даже за государя, — так величествен был
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (31) »
Последние комментарии
41 минут 34 секунд назад
19 часов 42 минут назад
19 часов 43 минут назад
19 часов 51 минут назад
19 часов 59 минут назад
20 часов 57 минут назад