2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
сортирная перегородка, которую можно высадить плечом с первого раза. А на все про все – пять секунд. Остается окно. Оно зарешечено с внутренней стороны, то есть мне даже не удастся его разбить. Кстати, если бы мне это удалось, то летел бы я долго и печально – тридцать второй этаж все-таки.
– Помогите! – ору я изо всей мочи, не переставая стучать по клавишам. – Кто-нибудь! Если вы меня слышите, вызовите полицию!
Это наивно, знаю. Здание заброшено, это один из монументальных недостроев на дальней окраине столицы. Проект был внушительным, могучим. Но как всегда что-то пошло не так, силенок хватило только на то, чтобы возвести каркас, зияющий пустыми окнами, будто выбитыми зубами. Вокруг никого и ничего. Хотя… что-то мне подсказывает, что за мной наблюдают. Горазд, разумеется, предпочел бы контролировать течение столь рискованного эксперимента.
– Эй, говнюк, выпусти меня отсюда! – кричу я. – Я знаю, что ты меня слышишь! Выпусти меня. Еще не поздно.
Но, конечно, уже поздно. Слишком поздно. В окне белеет расхлябанное небо. В пустой комнате трещит печатная машинка, а я жалею, что не позавтракал сегодня утром. Как всегда подумал, что перехвачу что-нибудь по пути. Вскоре это может стать настоящей проблемой.
Только сейчас вспоминаю, что у меня при себе мобильный телефон. Отсуткивая правой рукой по клавиатуре, будто виртуозный пианист, я выуживаю из кармана джинсов заветную трубку. Экран обнадеживающе вспыхивает… нет сигнала. Не может быть. Горазд злодей, но не технический гений. Я просто не верю в это. Набираю полицию, связи на самом деле нет. Пишу сообщение Лиде (она нужна тебе только в такие критические моменты, не так ли? – примечание редактора) в надежде, что оно прорвется сквозь хитроумный заслон… Сообщение не отправлено.
Я кричу. Я уже не взываю к Горазду или случайным спасителям, я уже ни к кому не обращаюсь. Я кричу, как пожарная тревога – монотонно, страшно, долго. Роняю лицо в ладони. Быстро же я сдался. Быстро он меня доконал. И ничего тут не поделаешь. Шансы неравны, и они всегда были таковыми. Горазд знал обо мне все, а я не знал о нем ничего.
Я спохватываюсь и в ужасе перевожу взгляд на таймер. 7… 6… 5… Успел. Он почти одолел меня, но не в этот раз. Я еще жив. У меня по-прежнему есть что рассказать. А когда я закончу с этим, когда поставлю последнюю точку, я доберусь до тебя. Не знаю как, не знаю откуда возьму силы, но я доберусь до тебя. И тогда – я убью тебя. Я убью тебя. Я убью тебя.
Глава четвертая
Горазд не идет у меня из головы. Он как эпизод дурацкой телепередачи, который ты увидел в детстве, и с тех пор он впечатан в твою память, как след Армстронга на поверхности Луны. Я лениво рассуждаю, откуда он меня знает и почему мы не пересекались раньше. А еще я в сотый раз клянусь себе: больше ни ногой на всякие творческие рауты и домашние чтения сопливых стихов, к черту все это.
Два дня спустя начинается какая-то ерунда. Ранним утром звонит телефон. Незнакомый номер.
– Да, – говорю я, вилкой закручивая спагетти в плотную спираль.
– Доброе утро, – слышу я голос Горазда.
– Кто это? – цепенею, почти перестаю дышать. Неужели этот кретин раздобыл мой номер?
– Это Валентин, – отвечают мне.
– К-какой Валентин?
– Лаврентьев, это ты? – спрашивают меня.
– Нет, – отвечаю я. – Это Стеблин.
– Стеблин? – бормочут на том конце трубки и надолго замолкают, будто размышляют, способен ли Стеблин заменить Лаврентьева.
Но ведь это Горазд, я уверен! Что за маскарад? Хотя, может быть, просто голоса похожи. Не знаю.
– Судя по всему, я ошибся, – говорит человек с голосом Горазда Знатного. Говорит разочарованно, подразумевая “я ошибся в вас”.
– Вероятно, – отвечаю я.
– На ошибках учатся, – совсем невпопад произносит он.
Я соглашаюсь, и он кладет трубку. Нет, такого не может быть. Зачем я ему понадобился? И почему он назвался другим именем? Может, все-таки почудилось? А если нет? Я набираю номер, с которого поступил вызов. Решаю задать вопрос в лоб: “Это вы, Горазд?” Пусть выкручивается. Я уверен, что это он.
– Номер набран неправильно, – сообщает мне трубка.
У меня что, крыша едет?
Но не проходит и нескольких часов, как Горазд является во плоти. Забыл сказать. Он застал меня в глубоком творческом кризисе: я готовился подрядиться на должность писателя-призрака для одного из местных литературных грандов. Работа была сверхсекретной и, в общем-то, доходной. Но чувствовал я себя именно как призрак – бестелесный пилигрим, лишенный былой славы и всяческих надежд. Бледнолицее пугало. Раб чужой финансовой воли. Я выхожу из такси и направляюсь к офисному улью, где у нас назначена встреча с грандом. В этот момент он врезается в меня на полном ходу.
– Простите ради бога, это моя вина, – тараторит Горазд, затем расплывается в улыбке. – Господин Стеблин!
Сыграно ужасно, но он добился своего – я шокирован его появлением.
– Вот так встреча! – он протягивает мне ладонь. – Я буквально сегодня вспоминал о вас.
Он один, но есть чувство,
Последние комментарии
7 часов 21 минут назад
21 часов 16 минут назад
22 часов 49 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 8 часов назад