Языковые особенности древнерусских переводов с греческого [Анна Абрамовна Пичхадзе] (fb2) читать постранично, страница - 5

XIV в.; градъкъ в Лаврентьевской летописи; глазъкъ ‘шарик’, мостъкъ — уменьш. к мостъ, дыꙗчькъ в Ипатьевской летописи. С XV в. продуктивность этого суффикса в древнерусском языке существенно возрастает.

Таким образом, в древнейших памятниках как южнославянского, так и восточнославянского происхождения число производных с суффиксом ‑ъkъ/​‑ьkъ невелико; при этом в качестве уменьшительного этот суффикс продуктивен только в древнерусском. Симптоматично поэтому употребление соответствующих деминутивов в древнерусских переводах: горшьчькъ и пъртъкъ в Житии Андрея Юродивого, градъкъ в Истории Иудейской войны (642).

3. Известно, что в современном болгарском языке префикс при‑ в значении приближенности, присоединенности не сочетается с именами, в то время как в других славянских языках это ограничение не действует^[30]. В древнеболгарском отыменные производные с приставкой при‑ в этом значении иногда оформлялись суффиксом ‑иѥ: ср. ст.-слав. примориѥ, др.-болг. придвьриѥ^[31]. Бессуффиксальные образования в старославянском не зафиксированы (приградъ ‘помещение перед входом в келью’ в Супрасльской рукописи не соотносится с существительным градъ и является отглагольным образованием). В древнеболгарских текстах отмечено несомненно отыменное производное приклѣтъ ‘пристройка’ (Толковые пророчества, болгарский перевод X в. — в русских списках ошибочно прѣклѣтъ^[32]), а также приградъ и приграда ‘внешняя ограда’ (Служебная минея 1096 г., Толковые пророчества), которые могут представлять собой отглагольные образования. Пример въ прикраи моря из Деяний апостолов Петра и Павла в «Материалах» И. И. Срезневского ненадежен: в двух русских списках здесь действительно читается гра(д) тъ потопленъ въ прикраи морꙗ (РГБ, Тр.-Серг. I №746 XV в., л. 319 и №764 XVI в., л. 256), но в списке РГБ, Унд. 1299 XV в., л. 305 и в западнорусском списке XVI в.^[33] — потопленъ прї краи морѧ (в сербском списке, представляющем иной перевод, — погружень вь морѥ).

В древнерусском модель образования отыменных бессуфиксальных существительных с приставкой при‑, обозначающих пространство или помещение вблизи от объекта, названного производящим, была, по-видимому, более продуктивной. Такие производные, часто распространялись суффиксом ‑ъkъ/​‑ьkь. Древнейшую фиксацию образованного по этой модели производного — прибожьнъкъ ‘притвор (?) церкви’ — находим в Студийском уставе конца XII в (названия церкви божьнъка и божьница засвидетельствованы только в древнерусских текстах^[34]). Пригородъ ‘подчиненный город, принадлежащий к области старшего города’ фиксируется в новгородских грамотах с начала XIV в. (уменьшительное пригородокъ известно с XVI в.); приселокъ ‘выселок близ большого села’ — в грамотах второй половины XIV в.; приполъ, ‘пола одежды’ — в Лаврентьевской летописи (вариант приполъкъ в Прилуцком прологе XIV—XV вв.). В этом значении слово припол хорошо известно русским диалектам^[35]. В переводе Толкового евангелия Феофилакта Болгарского приполъ обозначает кусок полотна, который наматывался на голое тело или поверх одежды^[36]. В Житии Андрея Юродивого и в списках Хроники Георгия Амартола XIV в. отмечено слово припьртъ (припьрть) ‘притвор, сени’ (в древнейшем списке XIII—XIV вв. папьрть). По всей вероятности, это русизм: ср. рус. диал. припереток ‘отделение в бане’^[37]. Хотя в сербских памятниках XV—XVI вв. слово припрат (и припрата) хорошо засвидетельствовано^[38], в древнеболгарских текстах встречается только синоним папрьтъ, (папрьтъ). В Геннадиевской Библии 1499 г. слова въ ꙋлицахъ снабжены глоссой въ приꙋлко(х). В списках Хроники Георгия Амартола XV в. (в древнейшем списке Хроники соответствующая часть текста не сохранилась) несколько раз зафиксировано слово примостъ ‘помост’, ‘пристань’; поскольку, однако, это производное не обозначает мост, пристроенный к другому мосту, или дополнительный мост, оно может быть отглагольным (ср. др.-рус. прѣмостъ от прѣмостити). Продуктивность модели в старорусский период возрастает, и для XVII в. можно отметить многочисленные образования типа прибрѣгъ, приверхъ, придеревь, прикалитка и т. п.

На распространенность этой словообразовательной модели в древности у южных славян указывают ее реликты в древнеболгарском (ср., помимо указанных выше фиксаций, единичный пример в словаре Н. Герова: при́дворъ ‘крыльцо’^[39]) и в сербохорватском, где она представлена несколько бо́льшим числом примеров: pridvorak ‘сени’, príglavak ‘обувь,