Можно сказать, прочёл всего Мусанифа.
Можно сказать - понравилось.
Вот конкретно про бегемотов, и там всякая другая юморня и понравилась, и не понравилась. Пишет чел просто замечательно.
Явно не Белянин, который, как по мне, писать вообще не умеет.
Рекомендую к прочтению всё.. Чел создал свою собственную Вселенную, и довольно неплохо в ней ориентируется.
Общая оценка... Всё таки - пять.
Цитата: "А марганец при горении выделяет кислород". Афтырь, ты в каком подземном переходе аттестат покупал? В школе преподают предмет под названием - химия. Иди учи двоечник.
Стоит внимания. Есть новизна и сюжет. Есть и ляпы. Ну например трудно потерять арбалет, еще трудней не пойти его поискать, тем более, что он весьма дорогой и удобный. Я слабо представляю, что четверо охотников уходят на охоту без дистанционного оружия и лишь по надобности его берут, тем более, что есть повозка и лошади. Слабо представляю, что охотники за своей жертвой и подранками бегаю с мечами. Имея 4 арбалета и видя волколака автор
подробнее ...
рассказывает нам как его они рассматривают и как он готовится к нападению, дожидаясь атаки. Лишь ГГ успевает нажать на спуск в догон и забыв о перезарядке несётся безоружный за целью, видимо высказать своё устное фи за грубое подталкивание. Ну и как всегда охотники на монстров не имеют элементарной защиты от таких нападений - рогатины и предпочитают служить "кеглями" и летать не имея крыльев. Стандарт вооружения для таких писателей - меч, взяв авторит - ведьмака А. Сапковского. Только у него ведьмаки были уже биомутантами и обучались с детства, имели невероятную реакцию, гибкость, скорость и кучу химии от отравлений и заживление ран от ближнего контакта с чудовищами. Наши простые предки справлялись копьями,луками, собаками, ядом и ловушками. Диванные писатели пишут глупые книги и ссылаясь друг на друга. Да нормальные охотники в лес без хороших как минимум двух обученных собак держать зверя на одном месте на хищника не пойдут, иначе сами станут дичью. Я действительно умных произведений, где хоть чему то можно научиться из реального опыта давно не читал. На фоне прочих авторов оценку ставлю - хорошо и рекомендую представлять в уме более реальные ситуации и не резать монстров ножичком, а сразу колоть зубочисткой.
года. Образцовым заключенным меня не назовешь, но срок скостили, и я вышел на три месяца раньше.
– Не сочтите за грубость, но сейчас вы пишете куда лучше, чем до заключения.
– Покупайте через галерею.
– Мне сказали, что зарезервировать через галерею нельзя. Галерея продает только готовые работы.
– И получает свои пятьдесят процентов. Невероятно, согласитесь.
– Пока вы сидели в тюрьме, галерея продавала ваши картины. Они даже подготовили к вашему освобождению комнату и все, что нужно для рисования. Уж в чем-чем, а в черствости не упрекнуть, согласитесь.
– Пожалуй.
По выходе из тюрьмы я получил от галереи шесть миллионов иен. И еще отчитались за проданные полотна.
– Я так и думала.
– О чем вы?
– Редкому художнику нравится, когда кто-то встает на сторону галереи. В отсутствии здравого смысла вас не упрекнуть.
– Нечем тут гордиться.
– Вы разумны по мелочам. Расстраиваетесь из-за ерунды. Зато в серьезных вопросах, когда дело доходит до принципа, вы – борец.
– Может, и так.
– Как бы там ни было, я бы хотела зарезервировать вторую «сотку».
– Как хотите. В таких делах контрактов не составляют.
– Можно я посмотрю вашу нынешнюю работу?
– Пока что это пустой холст.
– От меня так просто не отделаешься. Я умею быть занудой.
– Заметно.
– Все равно своего добьюсь. Не мытьем, так катаньем.
– Это уже не назойливость, это страшно.
– Да, я такая.
Нацуэ Косуги вынула из пачки сигарету и прикурила от зажигалки «Картье».
– Говорят, до того, как переключиться на абстракции, вы писали натюрморты. Отчего столь разительная перемена?
Теперь, с сигаретой во рту, Нацуэ Косуги говорила более непринужденно. Она, словно специально выбрав подходящий момент, демонстрировала, что под деловым костюмом скрывается женщина.
– Художник правдив лишь на полотне.
– Абстракционист должен быть хорошим рисовальщиком, именно потому что пишет абстракции. И все равно вы как-то неожиданно переключились. Я видела ваши ранние полотна и поражалась вашему таланту рисовальщика. Отчего вы больше не пишете натюрморты?
– У меня и пейзажи были.
– Меня удивило, что вы не писали фигуры.
Нацуэ Косуги стряхнула пепел в хрустальную пепельницу. У нее были длинные тонкие пальцы с изысканным маникюром.
– Чем вы занимаетесь?
– У меня своя фирма. Мы занимаемся дизайном и уже приобрели кое-какую репутацию. Ну и с галереей тесно сотрудничаем.
– Пользуетесь своей привлекательностью?
– Привлекательность привлекательностью, а работа есть работа.
– А вы очень даже ничего, знаете?
– Женщине в жизни приходится пробиваться.
– Вы уверены в собственной неотразимости. Достойно восхищения. Я это имел в виду.
Нацуэ Косуги скривила рот в усмешке.
Я вынул из кармана сигарету и прикурил ее от «Зиппо». – Я к вам еще загляну.
Гостья затушила окурок и снова стала прежней. Я тоже смял сигарету, которую только что раскурил.
Проводил гостью до дверей, вернулся на кухню и стал убирать в холодильник продукты. Прихватив банку пива, поднялся на второй этаж.
Комната была размером в восемь татами, на стене висело полотно. У стены напротив стояла кровать наподобие больничной койки. Больше в комнате ничего не было, если не считать всякого рисовального добра.
Я отвел взгляд от полотна, плюхнулся на. кровать и уставился в потолок.
Мелкие трещинки никак не хотели складываться в какой-либо законченный рисунок, как я ни старался. Зато они начали приобретать цвета, которые постоянно менялись, как живые. Я наблюдал за переменами.
Я обнаружил новый способ убивать время. Поначалу, только вселившись в хижину, я частенько выходил на улицу и наблюдал за цветами земли. Любил спускаться в гостиную и сидеть перед камином, любуясь, как языки пламени меняют форму, раз уж цвет они не меняли.
Я уже освоился в мастерской, гостиной, спальне, а также кухне и ванной. Впрочем, хотя я и прожил здесь уже месяц, были в доме комнаты, в которые мне еще предстояло зайти.
Для меня дом был слишком просторным. Как бы сказать, больше, чем физически нужно человеку из плоти и крови. Впрочем, я не мог сказать, сколько пространства требуется моей душе. По какой-то неведомой причине я все время пытался сузить свое поле зрения.
Осушив банку, я разомлел. У Ренуара есть портрет обнаженной, и называется он что-то наподобие «дремота». Девушка на полотне не отличается пышностью его последних моделей. Я дважды копировал этот холст и возненавидел Ренуара. И все же когда меня начинало клонить в сон, я неизменно возвращался в те времена, когда перерисовывал его картину.
Меня разбудил телефонный звонок.
Телефон звонил редко, да и у меня не было потребности кому-то звонить, поэтому, вселившись в хижину, я перенес его в эту комнату.
– Я тут поблизости. Голос Номуры.
– Не сказать, чтобы я был занят.
– Аналогично. Как бы там ни было, я уже приехал. Почему бы не выбраться на ужин? Ты на вилле питаешься, ведь так?
– Приглашаешь?
– С чего ты взял? Никто
Последние комментарии
11 часов 58 минут назад
12 часов 1 минута назад
17 часов 52 минут назад
21 часов 56 минут назад
22 часов 32 минут назад
1 день 19 часов назад