Казачья доля: воля-неволя [Лариса Олеговна Шкатула] (fb2) читать постранично, страница - 3

следует рассматривать? Как образец или как взятку за то, чтобы барон выбрал ему коня получше?

– Хитрецы эти казаки!

Казак к тому же утверждал, что овес и в самом деле особый, семена он покупал у греков, которые умели его выращивать.

Он открыл первый попавшийся мешок и прихватил овес полной жменей.

– Ну что, Филлипыч, овес мой не плох?

– Хорош, чего уж там, – улыбнулся в усы барон. – Слушай, Михаил Андреевич, а ты не согласился бы стать моим поставщиком? Я у тебя пудов пятьдесят буду брать. Веришь ли, овес из Ставрополья вожу, а если из ваших мест – куда бы как выгоднее было.

Гречко смутился, покашлял.

– В этом году уродился, а ну, как на следующий недород будет?

Он был к тому же осторожным. Ну, сеяли прежде пшеницу, имели небольшую бахчу, да в огороде кое-что росло, чтобы было, чем овец да птицу покормить, лошадям в корм добавить. Но заниматься всерьез выращиванием овса? А выгодно ли? Домой приедет, надо будет посидеть, посчитать…

– Это дело треба помаракувать.

– Хорошо, – согласился Шпигель, – подумай, а как время к сбору урожая подойдет, так ты ко мне гонца своего пришли. Я подводы и отряжу.

Он лично выбрал для сына казака справную кобылку-двухлетку. И уступил ему в цене, что редко для кого делал… Зачем же работать себе в убыток?

Михаил Андреевич вернулся домой счастливый.

– На следующий год овес буду сеять.

Зоя Григорьевна округлила глаза.

– А пшеница? Ты забыл, сколько в этом году мы получили с пшеницы?

– Ничего ты дальше своего двора не видишь! – самодовольно усмехнулся казак. – Конечно, не только овес, и пшеницу посеем, коли она у нас родит. Но теперь надо о будущем думать. Как-никак твой муж на землю сел…

– А до того?

– А до того землю защищал. Понимать должна!.. Мысль у меня имеется… Семку на службу отправим, можно будет деньги в другое дело вкладывать.

– В какое? – разволновалась Зоя Григорьевна. – То, что доход приносит, тебя уже не радует. А дочку замуж выдавать, а сына младшего растить!

– Успеем, все успеем… Отчего не попробовать? Я посмотрел у барона Шпигеля – каких он упряжных коней выращивает! Нет, понятно, породистых скакунов выращивать мне не по карману, а рабочих лошадок… Отчего не попробовать?

Зоя Григорьевна только рукой махнула: упрямее хохла не найдешь человека. Уж если что в голову вобрал, не выбьешь!

Уместив все банки на широкой спине мужа, Зоя Григорьевна прикрыла их шерстяным платком, а сверху пуховым одеялом.

– Запарюсь я под твоим одеялом! – стонал муж.

– Терпи, – строго приговаривала жена.

Она повернулась к вошедшему сыну и ласково ему улыбнулась.

– Что, Семушка, проголодался? Сейчас я на стол накрою.

Она ушла в кухню, а отец поинтересовался совсем другим.

– Атаман говорит – охота?

– Охота! – радостно подтвердил сын. – Бать, я возьму Левкою?

Левкоя была именно той кобылой, которую купили у барона Шпигеля, о ней сейчас Семен говорил.

– Смелого возьми, – осторожно шевельнулся Михаил Андреевич. – Левкоя пока что и выстрелов боится, и приседать не научилась.

Семен вздохнул. Ему хотелось похвастаться перед другом и станичниками своей лошадью. В крови Левкои – имелась капля-другая хорошей, барон утверждал, арабской крови, она отличалась от других лошадей высокой холкой и ровным гнедым окрасом.

Но он понимал, что отец прав, и потому не обижался на него. Левкою предстояло учить, тем более что в скором времени должны были состояться скачки, и он хотел попробовать, взять главный приз – трудно соревноваться с казаками, всю жизнь проведшими в седле – но почему бы не заявить о себе, как о хорошем наезднике.

– Эх, такая охота ожидается, а я тут разлегся! – запричитал Михаил Андреевич, поглядывая на сына. – Можно было бы волка погонять.

– Это как же ты хотел гонять? – удивился Семен.

– В молодости мы с хлопцами так развлекались. Когда ездили на волчью охоту, бывало, отобьем от стаи матерого волчищу, и ну его в нагайки. Лошадь галопом пустишь, и волка хлестать, пока насмерть не свалится.

– Чего ж это за развлечение, – удивился Семен, – волка нагайкой хлестать?

– Глупый ты еще. Волк – это ж тебе не курица какая-нибудь! Твоего тезку Куренного помнишь?

– Кто ж его не помнит. Он без руки…

– Так ото ж, без руки. А почему? Волка гнал. А тот подпрыгнул, клац! – и руки как не бывало!

Забывшись, больной приподнялся на локте – банки дружно звякнули.

– Это что же делается! – всплеснула руками вошедшая Зоя Григорьевна. – Только стонал, причитал, спина болит, мочи нет, а сам… Ты мне все банки побьешь!

– Так снимай, – пробурчал застигнутый врасплох Михаил Андреевич. – А то уже всю спину в твои банки засосало!

– Полежи еще маленько… Сема, подними из подвала картошку, у нас уже кончилась… Да арбузов моченых из бочки достань. Пойдем, я тебе лучину зажгу…

– Не надо, я сам.

Парень вышел, а Зоя Григорьевна легонько стукнула мужа по затылку.

– Хороший ты отец, Миша, и примеры хорошие для сына приводишь. Куренной однорукий, того же и ему желаешь?

– Я к тому