Хосров и Ширин [Низами Гянджеви] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (53) »
Несколько слов о любви
Всех зовов сладостней любви всевластный зов, И я одной любви покорствовать готов!Любовь — михраб ветров, к зениту вознесенных, И смерть иссушит мир без вод страны влюбленных.
Явись рабом любви, заботы нет иной. Для доблестных блеснет какой же свет иной?
Все ложь, одна любовь — указ беспрекословный, И в мире все игра, что вне игры любовной.
Когда бы без любви была душа миров, — Кого бы зрел живым сей круголетный кров?
Кто стынет без любви, да внемлет укоризне: Он мертв, хотя б сто крат он был исполнен жизни.
Хоть над любовью, знай, не властна ворожба, Пред ворожбой любви — душа твоя слаба.
У снеди и у сна одни ослы во власти. Хоть в кошку, да влюбись. Любой отдайся страсти!
Дерись хоть за нее, ну что ж — достойный гнев! Ты без любви ничто, хоть ты и мощный лев.
Нет, без любви ничьи не прорастают зерна, Лишь в доме любящих спокойно и просторно.
Без пламени любви, что все живые чтут, Не плачут облака и розы не цветут.
И гебры чтут огонь, его живую силу, Лишь только из любви к полдневному светилу.
Ты сердце не считай властителем души: Душа души — любовь, найти ее слеши!
Любовь поет кыблу, но помнит и о Лате, К Каабе льнет, торит в языческой палате.
И в камне — если в нем горит любовный жар — Сверкнет в добычу нам бесценный гаухар.
И если бы магнит был не исполнен страсти, Железо привлекать он не был бы во власти.
И если бы весь мир не охватила ярь, Не мог бы привлекать соломинку янтарь.
Но сколько есть камней, которые не в силах Привлечь соломинку, — бездушных и застылых.
И в веществах во всех — а можно ли их счесть? — Стремленье страстное к сосредоточью есть.
Огонь вскипит в земле, и вот в минуту ту же Расколет землю он, чтоб взвихриться снаружи.
И если в воздухе и держится вода. Все ж пасть в стремлении придет ей череда.
Для тяготения в чем сыщется преграда? А тяготение назвать любовью надо.
О смертный, разум свой к раздумью призови, И ты постигнешь: мир воздвигнут на любви.
Когда на небесах любви возникла сила, Она для бытия нам землю сотворила.
Был в жизни дорог мне любви блаженный пыл, — И сердце продал я, и душу я купил.
С пожарища любви дым бросил я по странам, И очи разума задернул я туманом.
Я препоясался, пылая, — и постичь Любовь сумеет мир, услышавший мой клич.
Не для презренных он! Мой стих о них не тужит. Сладкочитающим, взыскательным он служит.
Вот сказ, но исказит мои стихи писец. Страшусь: припишет мне свои грехи писец.
В оправдание сочинения этой книги
Когда, замкнувши дверь, в беседе с небосводом Я время проводил, по звездным переходамВ раздумье странствуя, ища свои пути Меж ангельских завес, чтоб скрытое найти, —
Я друга верного имел, и не случайно Ему была ясна моих мечтаний тайна.
И в благочестье лев, он был — я знал о том — Для всех врагов мечом, а для меня — щитом.
Лишь знание он чтил, в котором нет мирского. Лишь знание он взял из всех сует мирского.
Вся серебрилась ночь под неземным кольцом, И стал серебрян перст, гремя дверным кольцом.
Но светлый гость вошел не с миром, а для спора, И речь его была исполнена укора:
«Да славишься вовек, ты, миродержец слов, Кому счастливый рок способствовать готов!
Тебе ведь сорок лет, — раздел всей жизни ломкой, Ты благостный свой лист сей повестью не комкай.
Ты соблюдал посты, ты благочестья свет, Ты костью падали не разговляйся, нет!
Ведь не влеклось к тебе мирское вожделенье, И ты к мирским делам не мчал свое стремленье.
Когда твое перо, горящее как луч, От всех сокровищниц тебе врученный ключ.
Зачем на бронзу ты наводишь позолоту? Искать лишь золото найди в себе охоту!
Зачем карунов клад скрыл в недрах ты? Зачем Ты не учитель всех создателей поэм?
В дверь господа стучись, всем ведом ты в отчизне, Поклонников огня зачем зовешь ты к жизни?
Ты дух свой умертвил, хоть был он огневым, Лишь Зенд-Авесты чтец найдет его живым!»
И я внимал словам и горестным и ярым. Но не обижен был я другом этим старым.
И я прочел пред ним, не терпящим грехи, О сладостной Ширин отменные стихи.
Свой златотканый шелк явил я, над которым Трудился, лишь начав работу над узором.
Когда увидел друг всю живопись Мани, — Сей огнедышащий забыл свои огни.
Я молвил: «Почему молчишь ты? Или слово Для изъявления хвалений не готово?»
И вот воскликнул он: «Язык мой только раб Тебе несущий дань. Все выразить он слаб.
Слово о Сладостной услышал я. Молчанье —
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (53) »
Последние комментарии
17 часов 15 минут назад
17 часов 31 минут назад
17 часов 44 минут назад
17 часов 49 минут назад
20 часов 21 минут назад
20 часов 25 минут назад