Мазергала [Григорий Николаевич Рогожин] (fb2) читать постранично, страница - 3

а также сохраните эту бутылку. Это в ваших же интересах, поверьте мне. И ещё, — он достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги и протянул мне. Я взял его. — После моего ухода прочтите это». Наверное, в этот момент у меня был чрезвычайно глупый вид… Потом он взял стакан, стоявший рядом с бутылкой, налил в него немного таинственной жидкости и выпил её. Через секунду этот человек исчез, будто бы его и не было никогда. Исчезло и инвалидное кресло, в котором он сидел. Я, наверное, целую минуту не мог опомниться и лишь хлопал глазами. А что ещё было делать? Всё произошло крайне быстро и казалось настолько нереальным, что я ущипнул себя за руку. «Неужели всё это на самом деле происходит со мной?!» — подумал я тогда и заметил, что всё ещё держу в руке листок, который дал мне этот Забредягин. Бутылка по-прежнему освещала комнату. Я посмотрел вверх, на потолок, и увидел, что лампочка выключена. Этой жидкости в бутылке хватило бы на то, чтобы осветить спортивный зал в какой-нибудь школе! Да ты и сам видел! — возбуждённо взмахнул руками Альберт.

— А что было в той записке, которую он тебе дал? — спросил Георгий.

— А она сейчас у меня. Лучше сам прочти. Сейчас я её принесу, — сказал Альберт, встал и вышел из комнаты.

«Уж не разыгрывает ли он меня? — серьёзно задумался Георгий, — Альберт — большой шутник и прекрасный рассказчик, и подобную „аферу“ он вполне мог придумать. Имея доступ ко всяческим медикаментам, мог ли он смешать некоторые из них и получить этот розовый светящийся состав? — задал себе вопрос Георгий и сам же на него ответил, — Да. Мог. Ради того, чтобы „похихикать“ надо мною! В таком случае, надо быть настороже».

Альберт вернулся на кухню и протянул Георгию обычный тетрадный лист, сложенный вчетверо и немного помятый.

Георгий развернул записку и принялся за чтение.

«Я прошу Вас, очень прошу, — так, „с места в карьер“, без „здравствуйте“, начиналось это письмо, — отнеситесь к нижеизложенному со всей серьёзностью, которую только сможете в себе пробудить! Если Вы, в данный момент, читаете это послание, значит, я уже исчез. Это не галлюцинация. Это факт.

Я Вас очень прошу, возьмите со стола мою папку и спрячьте её вместе с бутылкой. В бутылке находится состав, всех последствий действия которого я не могу предугадать. Если Вы сейчас вызовите милицию, то Вам придётся долго им объяснять, что произошло, да и вряд ли они Вам поверят… сначала. А потом… Нетрудно догадаться, что данные материалы попадут в руки спецслужб, и, конечно же, Вас, как единственного свидетеля этого происшествия, в покое не оставят. Они попытаются выведать у вас всё о нашем „долговременном“ знакомстве, которого на самом деле и не было. Подумайте об этом. Не ищите себе лишних проблем.

Мой Вам совет: сделайте так, как я Вам сказал. Спрячьте мои документы и жидкость, сообщите после этого вашему диспетчеру, что Вы приехали по указанному адресу, увидели приоткрытую дверь, вошли, но в доме никого не было. Диспетчер, конечно же, сообщит в ОВД, ОВД зафиксирует моё внезапное исчезновение, но о его истинной причине будете знать только Вы, чем избавите общество от лишних проблем и, возможно, смертей.

Вас вызовут, может быть пару раз в „органы“, учитывая моё прошлое, а потом „дело“ закроют.

Вы спросите меня, почему я не сжёг эти документы? А Вы бы уничтожили то, над чем работали более тридцати лет? Сомневаюсь… Да, воспользуйтесь папкой и бутылкой по своему усмотрению, но советую Вам никому их не показывать. Я считаю, что человечество еще не готово к практическому применению моего открытия. Прощайте.

Искренне Ваш — Александр Григорьевич Забредягин».

«P. S. Заверните бутылку поплотнее. Рулон обёрточной бумаги находится в ящике стола».

— Ни фига себе! — воскликнул Георгий, возвращая записку Альберту.

— Ну, как тебе? — усмехнулся Альберт, — А каково мне?

— Так всё-таки ты спрятал всё это?!

— Да. Всё здесь, в квартире. В папке оказался дневник этого человека. Крайне занимательная вещь! Знаешь, Жора, после того, как я прочёл это письмо, признаться, недолго раздумывал. Завернул бутылку, засунул её себе под свитер, а папку кое-как запихал в чемоданчик с медикаментами. Вышел из дома, подхожу к машине и говорю водителю: «Странно, осмотрел весь дом, никого нет, а дверь открыта была». Потом связался по рации с диспетчером, рассказал ему, что к чему, приняли ещё один вызов, как раз в том районе, где я живу. Но оказалось, что вызов этот — ложный. Тогда я говорю водителю: «Давай-ка, около моего дома остановимся, я в свою квартиру забегу, посмотрю, всё ли там в порядке, сам знаешь, сейчас вор на воре сидит и вором погоняет». Подъехали к подъезду, я поднялся, бутылку в квартире оставил, а папка со мной до конца смены была, не мог же я с чемоданчиком к себе подняться, бог знает, что водитель подумает.

— Хитро, — заметил Георгий.

— Приехали на станцию, — продолжал Альберт, — там я