От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
разработки этой темы. На море отсчет времени порой идет даже секундами, в которые может разыграться либо быть предотвращена большая человеческая трагедия. В одном эпизоде, как в фокусе, может полнее, ярче, чем где-либо, раскрыться вся сущность человека, его характер.
В море острее ощущается смысл каждого явления, каждого малейшего движения.
Морская тематика для новеллы необычайно благодарный материал! Новеллу ведь не зря называют сестрой драмы — в ней, как в последнем акте драмы, словно раскрывается содержание всех предшествующих картин.
Далеко не всегда можно провести четкую грань между новеллой и рассказом — они соседствуют и в литературной практике, и в настоящем сборнике. Но неотъемлемой чертой маринистического произведения малых форм — будь то рассказ или новелла — является большое драматическое напряжение.
Один из первых русских маринистов Николай Бестужев в свое время писал: «Жизнь человека исполнена сама по себе опасностей; военная служба умножает их; но опасности сухопутной службы ограничиваются одними ужасами войны; в морской же, напротив, сверх военных случаев, человек подвергается часто большей погибели от стихий, устроенных Природою на благо и в пользу его, нежели в самых жестоких сражениях».[1]
Герои морских рассказов и новелл живут, действуют, борются, находясь словно на острие лезвия. В повседневных схватках со стихией нет и не может быть места трусости, лености, нерадивости, равнодушию. Нужен строгий расчет действий, сочетаемый с быстрым принятием решений. Надо уметь ценить, использовать время. Море шутить не любит... В море порой можно ошибиться один-единственный раз...
И все же профессия моряка — из поколения в поколение — продолжает привлекать к себе молодых и отважных. И хотя каждый из них, находясь в море, скучает по родному берегу, на суше их опять неотрывно тянет в море. Море их судьба, их профессия. Поэтому главным героем всех произведений на морскую тематику является прежде всего человек, борющийся с морской стихией и побеждающий ее.
Вчера он должен был владеть искусством вождения судна под парусом. Сегодня, не забывая и этой науки, он постигает «тайны» самых сложных приборов, дает жизнь и парусам, и механизмам.
Капитан Николай Исаич — один из героев ранних морских рассказов Бориса Житкова — всего себя отдает кораблю, вливает в него свою душу. Словно неотделимы друг от друга капитан и пароход! И это касается не только Николая Исаича. Да ведь каждый капитан, приняв судно, чувствует, что в нем, этом судне, его честь и жизнь, утверждает Житков. Недаром говорят: «Николай Исаич идет», когда видят пароход, капитан которого — Николай Исаич. И в капитане это крепко завинчено, и всякий моряк это знает, как только вступает на судно: капитан и судно — одно.
Такая осознанность своей органической связи с кораблем — отличительная черта моряков советского флота, которые чувствуют себя хозяевами на своем судне. Вспомним, как неизмеримо тяжело оказывается черноморцам из драмы А. Корнейчука «Гибель эскадры» выполнять суровый приказ Революции — топить боевые корабли, чтобы не достались они германскому командованию, не усилили противника на море. Топить, когда они только вчера стали, наконец, судами своего, революционного, народного флота.
Большая советская проза уже в двадцатые-тридцатые годы засвидетельствовала свой интерес к морской теме такими произведениями, как «Цусима» А. Новикова-Прибоя, «Капитальный ремонт» Л. Соболева, «Севастопольская страда» С. Сергеева-Ценского, рассказами Б. Лавренева. Много писал о море Б. Житков. Морской тематике посвящают свои произведения К. Паустовский, В. Катаев. В увлекательный мир морских странствий уводил А. Грин.
Недоверие к действительности, как отмечал К. Паустовский в статье «Жизнь Александра Грина», обусловило характер творчества А. Грина. Он начал писать морские новеллы, стремясь уйти от опостылевшей дореволюционной действительности и «создал в своих книгах мир веселых и смелых людей, прекрасную землю, полную душистых зарослей и солнца — землю, не нанесенную на крту, и удивительные события, кружащие голову, как глоток вина».
Советская действительность расширила литературные горизонты писателя, дала новые темы. Возьмем, к примеру, тридцатые годы, наполненные пафосом освоения Арктики, Северного морского пути. Челюскинская эпопея, папанинская четверка... Эти события раскрыли новые черты советского человека — хозяина своей судьбы. В рассказах и очерках о нашей действительности маринистика выходила на новые высоты, где не было места не только вымыслу, но даже — домыслу! Жизнь оказывалась богаче того и другого.
Отражая бурные события гражданской войны, пафос всенародного строительства новой жизни, советские писатели-маринисты взяли на себя большой, глубоко гуманистический по своему характеру труд разоблачения безжалостных «порядков», существовавших на судах капиталистический стран, где царила
Последние комментарии
13 минут 42 секунд назад
14 минут 49 секунд назад
32 минут 31 секунд назад
35 минут 57 секунд назад
37 минут 20 секунд назад
40 минут 2 секунд назад