cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
было пятьдесят, а ему тридцать пять. Я долго колебался, чуть не довел себя до нервного срыва, и, наконец, согласился. Я разрешил телепортацию, но только на двадцать четыре часа. Сергей написал специальную программу для главного компьютера центра. Мне оставалось лишь нажать несколько клавиш на виртуальной клавиатуре, и аппарат пришел бы в действие. Ночью он спустился на последний этаж в стартовый терминал, в терминале никого не было, охрана у входа его пропустила, у него, как и у меня, был допуск во все помещения центра. Охраны в терминале не было, вы же знаете, им нельзя там находиться, но там уже спрятался я и ждал уже четыре часа. Я вошел туда до того, как сменились охранники, переоделся в его одежду и запустил аппарат. Телепортация прошла успешно. С пропуском и в одежде Сергея я вышел из терминала и поднялся в свой кабинет, где провел самые мучительные двадцать четыре часа своей жизни. За час до его возвращения в его одежде я опять спустился в терминал. Система возвращения заработала, но вдруг произошел сбой. Сергей не вернулся из прошлого в наше время. Я ждал его два часа, но он не возвращался. Максим, вы знаете, даже в случае смерти сталкера аппарат возвращает его тело, но этого не произошло. Я хотел собрать технический совет, чтобы коллективно найти пути решения проблемы, но испугался. Если бы узнали правду, меня могли бы уволить и даже арестовать. Я решил: пусть будет так, как есть… И никому ничего не сказал, вы первый, кто узнал об этом. Через пять дней жена Сергея, Наталья, написала заявление в полицию об его исчезновении. Началось расследование. Меня заподозрили в убийстве Шмита, но все обошлось, я был оправдан, дело закрыли, – профессор замолчал.
После рассказа профессора Максим оказался в полной растерянности. Профессор Зарецкий был его кумиром. Умный, интеллигентный, начитанный человек, полубог, почти гений, придумавший и построивший аппарат, изменивший представление о мире, оказался совсем другим. Ради карьеры, научного звания и положения в обществе он не предпринял никаких попыток спасти человека, своего соратника и друга. По сути, он просто предал Шмита. «Иуда», – пронеслось в голове Макса, но он был сталкером и мог управлять своими эмоциями.
Через паузу своим обычным спокойным голосом, как будто профессор рассказал ему исторический анекдот, а не тайну своего предательства, Максим спросил:
– В какой год он телепортировался?
– В тысяча четыреста сорок третий, – грустно проговорил профессор.
– Меня тоже отправят в тысяча четыреста сорок третий? – спросил Макс, хотя во время подготовки ему называли другую дату.
– Нет, – ответил профессор.
– Почему?
– Потому, что это невозможно, – сказал профессор. – Аппарат несовершенен, помните случай три года назад?
Максим вспомнил, тогда чуть не погиб один из сталкеров, его друг. Но почему произошел сбой, он не знал, а его приятелю запретили рассказывать подробности.
– Вы знаете детали случившегося? – спросил профессор.
– Нет, – ответил Макс.
– Мы отправили сталкера в то же время и место, где уже побывал другой сталкер, надо было кое-что уточнить, – начал профессор. – Но произошел «эффект шлейфа времени». Преодолеть его мы пока не можем. Наши физики-теоретики рассчитали, что он не возникает, если между первой и второй телепортацией пройдет не менее девяти лет. Вы отправляетесь в тысяча четыреста пятьдесят второй год в Константинополь. Задачи, которые поставили перед вами, все остаются в силе, но, если вам удастся разыскать там Шмита и вернуть обратно, вы снимите грех с моей души. Я понимаю, это очень сложно, почти невозможно, но я очень рассчитываю на вас, Максим. Я уверен, что Шмит жив, я это чувствую. За неделю найти человека в большом городе очень трудно, поэтому я настоял на вашем месячном пребывании в Константинополе.
Профессор опять достал из кармана маленький брелок и нажал на одну из кнопок. Перед Максом появилась голограмма незнакомого ему человека в полный рост.
– Так выглядел Сергей девять лет назад, – сказал профессор.
Через несколько секунд голограмма пропала, но появилась другая.
– Так, вероятно, он может выглядеть сейчас, – добавил профессор. – На голографическом монтаже один из вариантов одежды, которую он может носить, традиционная византийская туника. Вы запомнили?
– Да, – ответил профессору Макс.
– Максим, я знаю, что у вас отличная зрительная память, но посмотрите подольше, пусть эта голограмма навсегда останется в вашем сознании, – попросил профессор.
Прошло примерно сорок секунд.
– Достаточно, Север Петрович, я его запомнил, – остановил профессора Макс.
Голограмма пропала.
– Хорошо, – сказал Зарецкий и добавил. – Я надеюсь, что все, что я вам сейчас рассказал, останется между нами?
– Север Петрович, я дал вам слово офицера, – ответил Макс.
Зарецкий опять достал маленький брелок и нажал на одну из кнопок. Жалюзи, которые закрывали окно и стену, стали медленно подниматься. Освещение постепенно стало гаснуть.
– Я буду в
Последние комментарии
10 часов 39 минут назад
12 часов 12 минут назад
16 часов 5 минут назад
16 часов 10 минут назад
21 часов 30 минут назад
2 дней 9 часов назад