2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
Латинский квартал, несмолкаемо юная часть Парижа, перекресток призваний. Куда ни направишь стопы — очаг наук или художеств. Факультет Сорбонны, Школа изящных искусств, Ботанический сад, театр на площади Одеон, издавна облюбованной комедиантами…
Узкая, глухая улица Жакоб, улица мелкой и пестрой торговли, тесных закусочных, фруктовых лотков. И книжных развалов, где счастливец, сияя, выуживает потрепанный том, служивший поколениям. И вот продолжение ее — Университетская. Выставки-салоны с опусами начинающих живописцев, витрины конфекциона. Мушкетерские сапоги с раструбами, джинсы с готовыми заплатами, ожерелья из ракушек — новинки молодежной моды, которая и во второй половине двадцатого века, как при Куракине, дразнит старших.
Где-то тут, близко…
Хмуро уставился серый, безликий пятиэтажный дом, тупо равнодушный к искателю.
Только на плане времен Регентства обнаружил я смутные очертания скромной постройки с угловой башенкой. Под окнами — черные клубочки подстриженных деревьев.
Работники Библиотеки истории города Парижа радовались этой находке вместе со мной. Спасибо им! Спасибо сердечное также служащим Национального архива Франции, — немалого труда стоило им отрыть в Фонде нотариусов бумаги, составленные мэтром Перишоном.
Александр Куракин выполнил заветы отца. Василий Тредиаковский благодарил его за «отеческую и щедрую милость» в предисловии к «Езде в остров Любви», выпущенной в Санктпетербурге в 1730 году. Молодой дипломат поддержал Антиоха Кантемира, начавшего перевод вольнодумных «Разговоров о множестве миров» Фонтенеля. Трактат этот, опубликованный в 1740 году, был позднее, при Елизавете, запрещен как несогласный с учением церкви.
Злоба дня, давно ушедшего…
Но события, потрясшие Европу два с половиной столетия назад, не безразличны нам, ибо человечество ничего не забывает. Суд истории не знает срока давности.
Последние комментарии
3 часов 24 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад