Дьявольская академия [Катарина Ельчанинова] (fb2) читать постранично, страница - 3

любой мой косяк. За любую оплошность. И сейчас я вновь почувствовал себя маленьким мальчиком, неспособным постоять за себя. Я почувствовал свою вину за то, что даже не мог сформулировать. Я почувствовал глубокий страх и попросту окоченел от него.

— Ты опоздал, Костя, — строго произнесла она, — Как и всегда. Ты никогда не славился дисциплиной. Наверное, поэтому твоя жизнь сложилась таким ничтожным образом, — в ее руке раскачивалась раскаленная металлическая линейка. Как та, в детстве. Только от этой исходил дьявольский жар. Я почувствовал боль перед тем, как она достигла моей кожи. Я почувствовал непреодолимую боль еще и на щеке. Новая царапина рождалась, царапая мне кожу изнутри. Я еще дальше, чем остальные. Новый удар линейкой. Новый крик боли. Я не слышал себя. Только смех окружающих. Смех тех студентов, которые наблюдали за мной. «Я проучу их всех. Каждого. Как только появится шанс,» — решил я между ударами огненного хлыста.

Марья Иванна, или как ее тут зовут в этом адском чистилище, прекратила только тогда, когда руки мои покрыли волдыри. Студентам уже стало скучно, и она переключилась на тему урока. Я еле дотопал до свободной парты. Рядом со мной сидел парень с ангельской внешностью. У него на щеке гордо оставалась лишь одна царапина. Больше я таких студентов не видел, поэтому решился спросить его:

— Прости, что все это значит? Эти царапины, уроки, академия? — он едва ли повернулся на меня и сверил меня высокомерным взглядом.

— Ты видел вообще кто я такой? — он указал на царапину, — И ты, щенок, смеешь ко мне обращаться? Думаешь, пожалею тебе из-за того, что ты поздно прибыл? — в следующее мгновение он резко обернулся обратно к учительнице. Она явно пугала не только меня. Хоть что-то было тут понятно.

Я пытался како-то время вникать в тему урока, но руки мои адски жгло после недавнего наказания. Марья Иванна явно разбиралась в пытках достаточно, чтобы вести по ним лекции. Не хотел бы я вновь оказаться под ее горячей рукой. Иначе лишусь своих.

После занятия все разбежались по академии. Я мало разбирался в вечно меняющихся коридорах, которые то приближались, то отдалялись, то сжимали тебя в тисках, то проваливали под тобой пол. Со всем этим я столкнулся во время короткой прогулки до внутреннего дворика. Здание само словно играло со мной и моим воображением. Только ты решишь, что хуже быть не может, как случается именно то, чего ты боялся.

Во внутреннем дворе тоже не царил мир и спокойствие. Да я мог бы уже и забыть о таких принципах. Вместо деревьев из земли росли длинные скрюченные коряги, извивающиеся змеи и огромные Венерины Мухоловки. Там же я встретил двух студентов. Один повелевал змеями, растягивая другого студентка в разные стороны. Я заметил, что царапин на щеке мучавшегося мальчишки было даже больше, чем у меня. Из него вырывался истошный крик, который смешил мальчишку напротив. А в следующее мгновение я увидел новую проявляющуюся царапину на щеке бедолаги. Все они зашевелились, словно подкожные змеи, и образовали пентаграмму прямо на лице мальчишки. В следующий миг пентаграмма заискрилась пламенем, и мальчишка рассыпался в прах. Я подбежал к останкам, но уже ничего не мог сделать. Когда я обернулся на виновника случившегося, он лицезрел свои две оставшиеся царапины в карманное зеркальце. Лицо его было полно блаженства и самодовольства. Я разъяренно взглянул на него, желая испепелить тем же образом его на месте.

— Не надейся, ты станешь следующим, — даже не взглянув на меня произнес он.

Глава 3

После происшествия во внутреннем дворике я решил сильно не высовываться. Замотал щеку с царапинами пластырем и пошел изучать школу. Студенты не ходили поодиночке, поэтому я одновременно был и в плюсе и минусе. Если я попадусь им на глаза, то быстро полечу в мир иной, но и услышать их заранее было проще, чем такого одиночку, как я.

На стенах висело множество картин адского содержания. Одна была страшнее другой. Но само это место все еще вызывало множество вопросов. Зачем украшать как-то место, где цель обучения — это убийство других. Или на самом деле это место должно было подготовить знающего основы демоненка. Тогда и уроки, помимо изначального мучительного свойства, приобретали какой-то смысл. Идея не в том, чтобы убить. А в том, чтобы чему-то научить. Тогда у меня оставался шанс.

Глаза Сатурна на картине поедающего сына на мгновение шевельнулись. Он словно следил за мной. Был ли это глюк или кто-то стоял за всем этим? Я притворился будто собираюсь заколдовать его, как делал мальчишка со змеями, однако картина лишь захихикала в ответ.

— Дурачье, колдовать здесь могут только верхние ранги. А у тебя… Сколько у тебя царапин кстати? — прозвучал голос из картины. Я похвалил себя мысленно за предусмотрительную маскировку шрамов. Это работало как игра «Четыре в ряд». Каждый твой ход может помочь следующему игроку и оставить тебя ни с чем.

— Да побольше твоего будет, чудила, — съязвил я.