Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
Можно сказать, прочёл всего Мусанифа.
Можно сказать - понравилось.
Вот конкретно про бегемотов, и там всякая другая юморня и понравилась, и не понравилась. Пишет чел просто замечательно.
Явно не Белянин, который, как по мне, писать вообще не умеет.
Рекомендую к прочтению всё.. Чел создал свою собственную Вселенную, и довольно неплохо в ней ориентируется.
Общая оценка... Всё таки - пять.
Перед тем как вернуться в свою часть рядовой посетил еще одно место, мало кому известное и почти никому не нужное. Оно находилось за полуразрушенным зданием, в котором когда-то что-то хранилось. Солнце светило щедро, почти любя. Небо пока еще было ярко-синим, но рядовой предполагал, что сегодня вечером оно изумительно покраснеет. Обойдя полуразрушенное здание, рядовой увидел скрывшиеся за ним каменные плиты, торчащие из песка. Их было совсем немного. Рядовой пошел вдоль жидких рядов всеми забытых изваяний, застывших в память о какой-то странной и пока еще несистематизированной учеными умами эпохе. Сердце его вдруг тревожно забилось; замедлив шаг, он пошел дальше и вскоре оказался у хорошо знакомой насыпи.
Насыпь была утрамбована на скорую руку и больше походила на детскую песочницу странной формы, в которой больше никто не играл. Рядовой подошел к изножью насыпи и посмотрел на каменную плиту. Плита была совершено безликой, поскольку под насыпью покоился тот, чьи родственники не захотели возвращения тела на родину. Рядовой наклонился и коснулся насыпи. Слой перемешанной с песком земли не помешал рядовому ощутить никуда не пропавшую мощь погребенного, его спокойное, могучее тепло. Рядовой отнял руку от насыпи и прижал ее к груди. Потом выпрямился и взглянул на подножие прямоугольного камня. Рядовой смотрел на утрамбованный песок, и ему казалось, что кто-то тоже смотрит на него оттуда, ни в чем не виня.
Когда поднявшаяся в груди волна улеглась, рядовой развернулся и подошел к соседней насыпи, тоже безымянной. Лежавший здесь пожелал в случае своей смерти оказаться по соседству с первой насыпью, что и случилось совсем скоро. В изголовье, перед каменной плитой лежала армейская каска с надписью в том месте, которое когда-то надежно закрывало висок лежавшего под насыпью от всего озлобленного на него мира. Рядовой присел на корточки, коснулся плохо утрамбованного бугра, усмехнулся, о чем-то вспомнив, потом подумал и впечатал в затвердевший песок обе свои растопыренные ладони, после чего обошел насыпь и нагнулся к армейской каске, чтобы прочитать написанные на ней уже знакомые слова.
«Мы — перхоть у Бога на залупе».
Рядовой осторожно поднял каску одной рукой, а другой извлек из кармана пачку невыносимо пахнущих, наверняка кустарно изготовленных сигарет. Положив пачку в изголовье насыпи, рядовой так же аккуратно накрыл ее каской. Ему показалось, что стальная полусфера незримо преобразилась, обнаружив под собой что-то еще, помимо пустоты. Рядовой накрыл каску ладонью, потом тихонько постучал по ней на прощание и пошел дальше, к третьему, последнему из интересовавших его бугров.
Третий бугор был с самого края. Рядовой сам не понял, как нашел его в первый раз, но теперь безошибочно различил какую-то странную ауру, оградившую насыпь. Бугор появился здесь в один день вместе с первой насыпью. Рядовой подошел к бугру, слепо взглянул на безымянную плиту, потом шагнул вперед, с усилием раздавив песок. Он не знал, как тщательно засыпали здесь ямы, но ему совсем не страшно было ощутить под подошвами что-нибудь помимо смешанных друг с другом земных пород. Потоптавшись на одном месте, рядовой сделал еще один шаг, подойдя совсем близко к каменной плите. Ему показалось, что он чует смрад, никак не связанный с разложением и другими природными процессами.
Задрав голову вверх, рядовой всмотрелся в небесную синеву. Она была необычайно далеко, как всегда, и рядовой в очередной раз не смог понять, было за ней что-нибудь или нет. Расслабив ремень, рядовой задумчиво всмотрелся в песок под своими ногами; затем он расстегнул ширинку и полностью отдался процессу избавления от всего тяготящего. На утрамбованном песке стала возникать причудливая завитушка; рядовой двинул рукой сначала вправо, затем вперед и влево, и из завитушки вырос мудреный иероглиф, значение которого он недавно узнал у местного переводчика. Иероглиф вышел таким строгим, будто его перенесли на насыпь со страницы книги обо всем. Значение следующего иероглифа рядовой помнил плохо, но это не помешало ему взяться и за него.
Когда второй иероглиф был почти готов, рядовой ощутил легкое дуновение. Слегка обернувшись назад, он понял, что ветер набирает силу.
Улыбнувшись еще неокрепшему ветру, рядовой продолжил излагать на насыпи свои полудетские помыслы, солнце бережно подсвечивало ему, чтобы твердости его намерений не помешала какая-нибудь тень. Ветер становился сильнее, грозясь рано или поздно стереть все невечное, но рядовой знал, что любую бурю сменяет затишье.
Последние комментарии
7 минут 5 секунд назад
21 часов 21 минут назад
21 часов 24 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 7 часов назад
1 день 7 часов назад