Тяготению вопреки [Гэри Гибсон] (fb2) читать постранично, страница - 2

внутри, показались вдруг дурацкими, смехотворными. И как же он мог так долго сам себя обманывать?

- Ты мне все-таки скажи, что с тобой такое, - настаивал собеседник.

«Мертвец, мертвец», - завертелось мантрой у Кендрика в мозгу.

Питер Мак-Кован, глядящий пустыми глазами в темный потолок склада, будто этот взгляд может пробить все слои Лабиринта и выйти к далекому солнцу…

Мак-Кован отодвинулся от двери, ведущей в бар, Кендрик метнулся мимо него, вцепился в ручку, повернул.

Знакомый шум бара стал чуть громче, Кендрик остановился у приоткрытой двери.

- Тебя здесь нет, - тихо сказал он, оборачиваясь проверить, не здесь ли все-таки покойник. Да, Мак-Кован все еще смотрел теми же спокойными глазами.

- Это было давно.

- Прости.

- За что? - спросил Мак-Кован, наклоняя голову набок.

- Что дал тебе умереть. Собеседник покачал головой:

- Нас бы никогда не выпустили оттуда обоих - это ты отлично знаешь. Мы оба знали, что из твоих родных еще кто-то мог выжить. Но не было никого, кто ждал бы меня, так что выбор был очевиден.

Это было уже слишком. Он много лет представлял себе, как оно было бы - последний раз поговорить с Питером, найти способ как-то понять, что между ними случилось. Вот сейчас такая возможность выпала, и вдруг оказалось, что он не хочет этого. Не готов.

Кендрик сообразил, что он стал жертвой какой-то жуть до чего правдоподобной галлюцинации, порожденной его усилениями: фантазии, наложившиеся на реальный мир. И что теперь? Совсем скоро он перестанет различать воображаемое и реальное? Это и происходило перед концом со всеми лаборокрысами, когда усиления сперва поглощали нервную систему, потом пожирали тело изнутри? И к каждому из них приходило его прошлое - буквально приходило?

Если это так, то лучше было бы погибнуть прежде.

- Я пришел тебе кое-что сказать. Скоро мне уходить, так что… ты слушаешь?

Кендрик уставился на дверную ручку. Здравый рассудок - по ту сторону двери…

- Хорошо, слушаю.

- Не верь Харденбруку. Этот гад опасен. Слышишь меня? Опасен.

Кендрик распахнул дверь. Но не успел выйти, как почувствовал, что призрак Питера Мак-Кована подступил сзади вплотную. Тень сгустилась надверной панели, и будто кровь у него вдруг замерзла.

- Еще одно, пока ты не ушел. - Кендрик даже ощутил тепло от призрака, пивное дыхание у себя на шее. - Чтобы ты знал, что я пришел помочь. Перед стойкой стоит кожаный чемодан - загляни в него.

- Не понял.

- Недалеко от входной двери.

Тень шевельнулась, и Кендрик представил себе, как бледная рука тянет его назад. Он шагнул в дверь и быстро захлопнул ее за собой, достаточно громко, чтобы к нему обернулись сидевшие неподалеку клиенты. Не замечая их взглядов, он повернулся к двери, через которую сейчас прошел. Осторожно приоткрыл.

Никого.

Но ведь никого и не было? Он в этом не сомневался.

Бар «Святой в доспехах» был узким и длинным, с выходящими на улицу окнами в торце зала и стойкой, тянущейся почти от входа до темных ниш в глубине. Кендрик повернул влево, к передней секции.

Между самой стойкой и высокими окнами стояли на помосте столы со стульями. Вечерний наплыв еще не начался, и за столами никого не было. У крайнего стола возле самого окна стоял кожаный чемоданчик, а на столе - недопитый стакан, будто кто-то очень поспешно уходил, забыв о багаже.

«Это идиотизм». Пережить неприятную галлюцинацию - это само по себе достаточно плохо, но уж прислушиваться к ней - верх идиотизма. Кендрик отвернулся от стола и чемодана и зашагал к Малки, устроившемуся за стойкой в самом конце. Спертый жаркий воздух вонял табаком и выпивкой - приятный контраст с собачьим холодом улицы.

Малки таращился куда-то в пространство, руки скрестил на груди, клетчатая рубашка натянулась на круглом пузе, обнажив прихотливый узор пряжки ковбойского ремня. Этой пряжкой Малки очень дорожил, и одна из любимых историй дилера биотовара вертелась вокруг его первого и последнего визита в Лос-Анджелес, всего за несколько дней до того, как город внезапно перестал существовать. Маленький, кругленький, с редеющими блондинистыми волосами, зачесанными на неаккуратный прямой пробор, Малки не очень походил на жителя героического фронтира.

Кендрик сел рядом, и Малки приподнял брови, улыбнулся:

- Я уж думал, ты домой пошел.

- Оставь, Малки, что-то мне плохо. По-настоящему. Конечно, это ему примерещилось, что сердце остановилось. Смешно. Остановилось бы, так он уже был бы мертв.

Рука снова непроизвольно поднялась и прикоснулась пальцами к груди. Малки вопросителъно поднял брови, и Кендрик покачал головой:

- Даже не спрашивай. - Он чуть наклонил голову, поставив локти на стол, помассировал пальцами виски. Обернувшись на Малки, сумел вяло улыбнуться. - Похоже, начинаются галлюцинации.

Малки сел чуть прямее, и Кендрику приятно было увидеть у него на лице выражение неподдельной заботы.

- Что случилось? Еще один приступ?

- Ага. Призраков теперь стал видеть.

Кендрик снова откинул голову, касаясь